"Илья Рясной. Белый легион: террор не пройдет! " - читать интересную книгу автора

Дверь открыла Настя, и Глеб утопил лицо в ее пушистых, пахнущих
цветами волосах. Она крепко прижалась к нему. В этом движении было выражено
скупо все - облегчение, что ожидание закончилось, счастье почувствовать
вновь рядом родного человека. Муж вернулся. Вернулся живым. И целым...
Настя отлично знала, что Глеб уходит от нее не торговать зубной пастой или
апельсинами. Он уходит на войну. И от нее никогда не слышно было ни нытья,
ни причитаний. Она была создана женой воина. Ее призвание было любить.
Ждать. Стиснув зубы, терпеть боль.
- Как вы тут без меня? Расслабились небось без отца семейства, -
спросил Глеб, проходя в комнату.
- Мы отлично. Сидим тихо и осваиваем мультики. "Карлсона"... Восемь
раз посмотрели.
Из спальной как ураганом вымело четырехлетнего Вовку.
- Папка! Купи мне летательный мотор! - с ходу огорошил он.
- Зачем мотор? - Глеб схватил сына и подбросил вверх.
- Летать.
- Правильно. Рожденный летать ползать не может.
- Я и ползать могу, - заверил Вовка.
- Тоже иногда пригодится, солдат ты мой!
- Буду солдатом! - звонко объявил Вовка.
- А кем же еще, - вздохнул Глеб, опуская его на пол.
Вовка будет воином. Такая судьба Кондратьевым написана на роду. Они не
первый век были воинами. И Настя тоже знала, что так и будет. И от этого
скорбь лежала на ее сердце. Но она знала, что иного им просто не дано. И
принимала это стойко.
- Пельмени сейчас сварю, - засуетилась она.
- Сибирские?
- А как же, дорогой мой. Настоящие... Свои...
- Попробуем. Оценим, - произнес Глеб.
Он обожал сибирские пельмени в исполнении своей жены. Что-то в ее
руках было такое, что она творила просто произведения кулинарного
искусства. Это была традиция. Пельмени. Этот ритуал будто привязывал
стремительно летящего по жизни Глеба к земле, к обыденной размеренной
жизни... Пельмени. И еще стопка водки. Настя тоже за компанию
прикладывалась. Водку она воспринимала в небольших дозах. Зато до тошноты
ненавидела вино. Дело не в вине как таковом, а в воспоминаниях. Вино любил
палач по кличке Менге, в чьем исследовательском центре Настя провела в
ожидании смерти не самые лучшие дни в ее жизни. Из-под ножа этого
ученого-расчленителя в последний момент ее вытащил Глеб. Он явился как
Ангел небесный с огненным мечом и спалил то осиное гнездо. Пять лет...
Прошло пять лет! Как будто фантастический роман вспоминалась та битва с
"Синдикатом", когда обе стороны оставляли после себя выжженную землю.
- Что у нас хорошего в семье? - полюбопытствовал Глеб.
- Попытки неповиновения. Революционные устремления, - сообщила
Настя. - Для Вовки один авторитет - ты. А меня замучил. Тысяча вопросов -
что, как да почему. И минимум послушания.
- Счастливое детство, - хмыкнул Глеб. - Балуешь террориста. Вот
разделаюсь с делами, и будет у нас воспитанный в спартанских традициях
ребенок.
- Японцы позволяют детям до семи лет делать что им вздумается, а потом