"Дмитрий Рязанцев. Стальной ястреб " - читать интересную книгу автора

вернуться в постель, и ввела лекарство в поврежденное плечо. Пилоты,
потерявшие боеспособность, никак не могли с этим смериться и вели себя с
агрессией по отношению к другим. Медперсонал понимал это, и старался
снисходительно относиться к различным выходкам своих пациентов.
- Черт побери, как мне все это надоело! Когда меня выпишут отсюда? -
вот уже почти три месяца Майк валялся на больничной койке госпиталя "Cвятого
Франциска", не отходя дальше уборной. Лишь благодаря автоматике спасшись, он
надолго выбыл из патрульной работы. Хотя, если бы не Система Защиты Пилота,
впрыснувшая анабизирующие препараты, то Майк бы выбыл из строя навсегда.
Разработанный в древности, и запрещенный уже почти триста лет нейротоксин
использовался только лишь в системах СЗП для спасения пилотов от неминуемой
гибели. Токсин, поражая нервную систему, останавливал почти всю
жизнедеятельность организма. В отсутствии поддерживающих препаратов это
приводило к почти моментальной смерти, а так позволяло пилоту продержаться в
пробитом корабле несколько часов. Обычно этого времени не хватало, но Майку
повезло. Спустя три часа после удара, с ближайшей планеты вылетел рейсовый
транспортный корабль, и по пути подобрал разбитую посудину Майка. Отнюдь не
из милосердия и желания спасти чью-то жизнь. Нет. Патрульные корабли
прилично стоили даже в разбитом состоянии, и патруль не скупился на
вознаграждение даже за оставшийся хлам. Риск, конечно, был велик, но деньги
решают все. Пилоты не стоили ни гроша.
- Все зависит от вашего состояния, - как обычно голосом айсберга
сказала врач, - а пока еще рано. Но лечащий врач разрешил вам небольшие
прогулки по окрестностям. Думаю, это пойдет вам на пользу. Но это завтра, а
сейчас вам надо поспать, - женщина в белом халате очень ловко вколола Майку
успокоительное, что он даже не успел выразить своего недовольства.

И опять все тот же кошмар. Все тот же летящий прямо в лицо разряд.
Ощущение неминуемой гибели. Ужас неотвратимой смерти. Ее вечная пустота и
холод. Бесконечное холодное ничто.

Майк как всегда в последнее время, просыпаясь, рванул голову с подушки.
Нет, он не кричал, он не мог. Этот леденящий душу кошмар настолько сковывал,
что оставалось только хрипеть. После такого пробуждения тело, парализованное
ужасом, еще долгие минуты отказывалось подчиняться. И Майк лежа в постели в
очередной раз думал, что это пройдет. Пройдет, как все проходит.
- Хм... Что-то я совсем стал плохим, - вслух подумал Стравински, - с
каких это пор меня пугали ночные кошмары?
На этот вопрос Майк не ответил, а лишь рывком поднялся с койки и оделся
так быстро, как будто объявили тревогу.
- В парк, так в парк, - мелькнуло у него в голове, - осточертело уже
видеть эти белые стены.
Но, сначала в столовую. То, что ему приносили в последнее время в
палату, даже едой можно было назвать с трудом. Если ты, конечно, клирг. От
уж паразиты, жрут все, что им дадут. Не важно, еда ли это или отрава.
Столовая оказалась и впрямь настоящим раем. Какое меню! Какие блюда! Не
столовая офицерского госпиталя - шикарный ресторан отделанный в своеобразном
стиле. От одних запахов, казалось, голова пойдет кругом: душистый перец,
базилик, сыры, и, в придачу ко всему, мисиок. Да, эту приправу достать могли
только рестораны с вековыми традициями. Секрет этой приправы не знал никто,