"Б.А.Рыбаков. Мнимая "Древнейшая летопись"" - читать интересную книгу автора

близкой ему области (например, в работах о "темных местах" "Слова о полку
Игореве", связанных с упоминаниями природных явлений) проявил себя как
дилетант. "Его "исследования", - отмечалось в "Трудах" Отдела древнерусской
литературы Пушкинского Дома АН СССР, - порочное, позорное явление в истории
изучения "Слова о полку Игореве", в полном смысле темное место в изучении
великого памятника".(1)
(1) Шарлемань Н. В. Сергей Парамонов и "Слово о полку Игореве" //
ТОДРЛ. Т. 16. М.; Л., 1960. С. 616. В примечании к этой работе говорилось:
"Редакция ТОДРЛ не считает возможным вступать в спор с С. Лесным по вопросам
филологическим, историческим и прочим ввиду полной его некомпетентности в
гуманитарных науках" (Там же. С. 611).
Итак, со времени обнаружения "дощечек" никто из специалистов за рубежом
ими не занимался. В конце 1950-х годов фотография текста одной из них
(точнее, фото с прориси или копии Миролюбова) была прислана С. Лесным на
заключение в Комитет славистов СССР. В отзыве, данном 15 апреля 1959 г.
акад. В. В. Виноградовым, и в статье Л. П. Жуковской (2) указанный текст
характеризовался как подделка. Это устанавливалось путем анализа графики,
палеографии, орфографии текста, воспроизведение которого весьма далеко от
научных способов (изготовление фотографии не с "дощечки", а с прориси или
копии, наличие ретушировки).
(2) Жуковская Л. П. Поддельная докириллическая рукопись: (К вопросу о
методе определения подделок) // Вопросы языкознания. 1960. № 2. С. 142-144.
Казалось бы, все это должно было положить конец дальнейшему
распространению сведений о так называемой Влесовой книге. Однако в статье В.
Скурлатова и Н. Николаева ("Неделя", 1976, № 18) читатели были вновь
оповещены о существовании памятника, который (если будет доказана его
подлинность) должен быть причислен к открытиям, проливающим якобы новый свет
на древнейшую историю, восточных славян. Правда, авторы ставят вопрос как
будто альтернативно: памятник, который они называют "таинственной летописью"
или "Влесовой книгой", может быть, с их точки зрения, или подделкой,
"интересной мистификацией", или "бесценным памятником мировой культуры";
"следствие" о "Влесовой книге", пишут они, "еще не закончено, и научный суд
над ней не вынес окончательного приговора". Содержание же статьи показывает,
что В. Скурлатов и Н. Николаев склонны считать "таинственную летопись",
написанную на "дощечках", источником достоверным, подлинным. Поскольку
содержание ее "необычно", "не укладывается в рамки существующих
представлений о древности славянской письменности", постольку,
многозначительно замечается во вводных словах к статье, "недоверие было
первой реакцией некоторых ученых". Тем самым авторы как бы отмежевываются от
ученых, высказывающих сомнения в подлинности "Влесовой книги".
Вопрос об ее подлинности важен потому, что в ней идет речь о восточных
славянах, их хозяйственных занятиях, верованиях, столкновениях с соседями и
прочих событиях, происходивших с начала I тыс. до н. э. почти до конца IX в.
н. э., то есть на протяжении почти двух тысяч лет. В. Скурлатов и Н.
Николаев полагают, что прародителем русов был Богумир и что "во времена
Богумира, то есть в конце II тыс. до н. э., и в Северную Индию, и в нынешнюю
Венгрию пришли из Центральной Азии племена скотоводов, одинаковые по
хозяйственному укладу, обычаям, обрядам, богам, горшкам и внешнему облику.
Они очень похожи на древних славян-русов, изображенных во "Влесовой книге".
В статье утверждалось также, что "древней письменностью пользовались