"Вячеслав Рыбаков. Вечер пятницы" - читать интересную книгу автора

длинные, покрытые черными волосками пальцы. На какой-то миг Постникову
показалось, что пальцы войдут на всю длину.
- Правда, поехали, - негромко попросил Гулякин. - Ты, ей-богу, серый.
Плюнь на все. Мы по тебе соскучились как-то... посидим, похохочем, в речке
выкупаемся... Лида нам споет. Мои плавки тебе подходят, помнишь?
- Спасибо, - Постников неловко покосился на застывшего с пальцами в
ушах Свирского. - Подумать надо. Скоро Совет, мне докладывать.
- Черт. Эта тема сожжет тебя ощущением ответственности. Дмитрий,
плюнь, надорвешься. Один неловкий шаг - и Губанов тебя проглотит вместе и
с потрохами, и с заботами о человечестве, даже я не прикрою. Я уж не тот,
Дмитрий.
Постников усмехнулся и сделал Свирскому знак вытащить пальцы.
Свирский вытащил, подцепил опрокинувшийся портфель. Мимо текли к
остановкам усталые, распаренные, предвкушающие отдых люди. Фырча,
разъезжались машины со стоянки. Все спешили - вечер пятницы, погода
блеск...
- Вольно, - сдался Гулякин. - Вверяю вам учителя, Борис. Берегите
его. Он нужен людям. - Провалился, складываясь в коленях и в поясе, в
кабину, и "жигуленок", хрюкнув, ровно заурчал, а потом, загодя помаргивая
левым поворотом, покатил к Карусельной.
Некоторое время шли молча.
- Что за ритуал у Сергея Константиновича? - спросил затем Свирский. -
Который раз вижу, как он вприсядку ходит у машины...
- А... - сказал Постников. - Это уж три года как ритуал. Купите
машину если - поймете.
Какой-то шутник подставил под колесо одной из стоявших машин -
случайно это оказалась машина Гулякина - обрезок наточенной стальной
проволоки. Минут через двадцать езды обрезок, впившийся, едва машина
тронулась, в протектор, дошел до камеры. Машину на полном ходу швырнуло на
тротуар, на катившую коляску женщину. Постников, сидевший сзади, так и не
понял, каким виртуозным усилием профессор ухитрился ее не убить. Но к
вечеру у Гулякина уже был инфаркт.
Молча Постников и Свирский протолкались сквозь толпу на остановке.
Толпа нервничала, завидев накрененный, наезжающий с натужным воем усталый
ящик троллейбуса; все старались выбраться поближе к краю тротуара.
- Надежды юношей питают... - пробормотал Свирский, когда его пихнул
острым углом сложенного велосипеда молодой человек, мрачно рвавшийся к той
точке пространства, где, по его расчетам, долженствовал оказаться вход.
Переполненный троллейбус даже не стал останавливаться - чуть притормозил у
остановки, а потом, взвыв, опять наддал и бросился наутек. Так и казалось,
что он прячет глаза от стыда. Стайка девиц, протянувших было юные руки
вцепляться в склеенные напластования тел, вываливающиеся из дверей, с
остервенелым хохотом завопила ему вслед: "Я в синий троллейбус сажусь на
ходу!.."
- А что, Дмитрий Иваныч, - вдруг как бы запросто сказал Свирский, -
вы ведь не спешите?
- Нет, - улыбнулся Постников, - совершенно не спешу. Сын, напротив,
просил прийти как можно позже.
- Как это?
- Ну, как... Вспомните себя в девятнадцать лет. Подрос молодой