"Вячеслав Рыбаков. Возвращения" - читать интересную книгу автора

перехватило горло. - В конце концов... тут...... Тут у нас - независимость.
Он выдавил это, сам стыдясь, - словно вынужденную скабрезность.
Быков медленно отвернулся. Растопырив локти, упер руки в колени и
сгорбился.
- Ах, вот оно что, - глухо пробормотал он.
Потом глянул на друга исподлобья и чуть улыбнулся.
- Ну кому ты там такой нужен?
- На Родине человек всегда нужен, - сказал Григорий Иоганнович. - Любой.
- Не много у тебя найдется в здешней Латвии единочаятелей.
- А я верю......
- Верю! Снова квазирелигия!... Значит, вопрос "зачем?" - это вопрос не
цели, а веры, так получается, Григорий Иоганнович?
Тот молчал. Откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза совсем. И лишь
тогда сказалВ, опять словно стесняясь своих слов:
- Ты же вот... сам... проговорился сейчас...... связываешь человечный
вариант именно с твоей страной.
- Нашей, - непроизвольно поправил Быков.
- Твоей. И не спрашиваешь, религия это, или знание, или просто очень
хочется так......
Быков невесело усмехнулся.
- Кому ж еще строить светлое будущее.... Все кругом уже построили либо
сытое настоящее, либо шариатский или еще какой-нибудь достойный
орднунг...... Места расхватаны согласно купленным билетам. Кроме как нам -
некому.
Усмешка тяжело сползла с его лица.
- Я бы и рад с тобой вместе, да ты же вот сам уходить собрался......
Григорий Иоганнович не ответил. Сидел, откинувшись в кресле и закрыв
глаза, - и было понятно, что решил он намертво.
Тогда Быков вновь поднялся.
- Я пойду, - сказал он убеждающе, - а ты меня дождись. Успокоимся оба... и
обсудим еще разок. Ты меня ...обескуражил. Даже не знаю, как я теперь... у
него... ладно. Как-нибудь. Только ты меня дождись. Я очень обижусь, Гриша,
если приду, а тебя - нет.
Григорий Иоганнович не ответил. Быков потоптался грузно и неловко, а потом
повернулся и, с шуршанием задевая рукавами за спинки кресел, косолапя,
пошел к выходу. Уныло и нескончаемо урчал на крыше мелкий, серый дождь.
Дождь, которого было очень много и который явно никуда не торопился.
Под козырьком у парадной подпирали стену, не решаясь ни выйти мокнуть, ни
вернуться домой под взрослый надзор, два малька лет семи; один прикинут
был пофирменней, другой - поплоше. Быков замедлил шаги, прислушиваясь к их
беседе - он любил слушать мальков, у них так причудливо и емко мешались
фантазии и факты, что всегда теплело на душе. Но тут он сразу пожалел, что
прислушался. "У моего папы "ауди"", - небрежно информировал фирменный, а
другой отвечал уныло, сам сознавая свою неполноценность: "А у моего
"жигуль"". - ""Жигуль" - говно, - констатировал фирменный со знанием дела
и не без удовольствия, явно вынося не первый и не последний свой приговор.
- Все русское - говно".
Добились своего ясноглазые борцы, угрюмо думал Быков, пока лифт натужно и
тягуче возносился сквозь этажи. Впрочем, они не того добивались...... хотя
некоторые наверняка именно того, и ничего иного. На что может рассчитывать