"Святослав Юрьевич Рыбас. Русский крест " - читать интересную книгу автора

промышленности Особого совещания.
- Ну вот и хорошо, - одобрил патрульный. - Вы, думаю, не пропадете.
В его словах слышался неприятный намек на интендантские уловки. В
действительности Нина никакими панамами не занималась, а только раздумывала
над всякими соблазнительными возможностями.
- Уступили бы место, - сказала она с упреком. - Наслушалась я уже
довольно... Кто вслед за войсками организует бани, лавки, дрова? Кто -
разные мастерские и прачечные?..
Ей уступили табуретку, она села к печке, согнулась, оперев локти в
колени и глядя в красную огненную щелку. Там, в огне, вспомнилось ей, сгорел
ее дом. Была у Нины семья, муж, сын, была она богата - и ничего не осталось.
- Зажурилась барышня, - сочувственно произнес другой патрульный. - Вам
бы зараз дома сидеть да за детками ходить, а не за войной.
- Там вагон, раненые замерзли, - сказала Нина. - Надо сказать...
Скажите ему. - Она снова кивнула на дверь.
- Говорят, сейчас все части расформируют? - строго спросил третий
патрульный. - Расформируют, а там хоть пропадай, на пароход не возьмут. Не
слыхали?
- Да, слыхала, - ответила Нина. - Разное говорят. Говорят, если что,
англичане всех вывезут... Ну вы скажите ему про вагон.
- А куда покойники денутся? - также строго возразил третий
патрульный. - Сомневаюсь, что англичанка всех вывезет. Зачем мы ей? Вы,
барышня, лучше пойдите на вокзал в пакгауз нумер пятьдесят четыре.
Эвакопункт там будет... А то вы гражданская, мало ли что... Мы с Харькова
драпаем. Железнодорожный охранный батальон. Уже навидались, как бывает.
Нина вздохнула и спросила:
- Что бывает? Бросают раненых? Женщин бросают, да?
"А что я здесь делаю? - подумала она. - Надо идти!... Шерсть больше не
нужна. С покойниками без меня разберутся... Надо куда-то идти!"
Она встала, толкнула дверь кабинетика и закричала, потребовала от
железнодорожника, чтобы тот срочно нашел ее важный груз. В Нине что-то
повернулось. Она знала, что шерсть не найдут и что вокруг все вот-вот
загорится, но ухватилась за эту шерсть как за соломинку. Что ей еще
оставалось?
Железнодорожник вытаращился на нее.
- Нэма шерсти! - вдруг с усмешкой произнес гороподобный кубанец. -
Идить, женщина, не мешайте - зараз все что-то шукают, а там вже стоит
курносая. Ото вам и вся шерсть!
Его усмешка выражала сочувствие и обезоруживала. Он как будто говорил:
"Куда тебя занесло, дамочка? Мы все тут пропадем, и ты с нами пропадешь. Иди
скорее отсюда, спасайся".
Но Нина словно заведенная продолжала говорить о шерсти, и мужчины
терпеливо смотрели на нее.
- А вы знаете, в четвертом поезде только что застрелился офицер, -
сказал железнодорожник.


* * *

Через день в газете "Военный голос" на последней странице внизу Нина