"Алексей Рыбин. Генералы подвалов" - читать интересную книгу автора

торговых мест, но больше всего было здесь молодежи, самой разной - от
"продвинутой", в блестящей разноцветной коже, сверкающей синтетике, в
"пластике", с волосами всех цветов и оттенков, до самых банальных гопников в
застиранных спортивных штанах и неопределенной формы и фирмы курточках.
Выйдя из метро на "климат", Настя огляделась вокруг, но не увидела ни
одного знакомого лица. Впрочем, нет, лицо-то знакомое было - пожилой дядька
с длинными волосами, в каком-то диком военном кителе неизвестной армии,
торчал на своем обычном месте - в углу квадратного загончика, почти на
тротуаре, ведущем к Спасу на Крови. Борштейн его фамилия, вспомнила Настя.
Художник какой-то, известный, говорят. Вечно здесь торчит, встречает своих
дружков, такого же андеграундного вида местных гениев. Но Борштейн - это не
ее компания. Правда, он косится на нее, тоже, конечно, знает в лицо, но хрен
с ним, с Борштейном, у нее свои дела, у него - свои.
Настя достала сигареты, закурила и пошла по Невскому в сторону площади
Восстания. Путь был ясен, прост и привычен. Сначала в "Сайгон", может быть,
там есть кто-то из народа, потом - в "Костыль", где-где, а в "Костыле" уж
точно кто-то из команды болтается. Правда, там больше малолетки, гопота, но
и нормальных людей бывает в достатке - во всяком случае, Настя всегда найдет
себе компанию. Была, конечно, альтернатива - двинуть на Дворцовую, но с
роллерами, хотя и много было среди них у Насти хороших знакомых, ей сейчас
не хотелось крутиться. Хотелось чего-то такого... Непонятно чего. Еще со
вчерашнего вечера. Чего-то взрослого, спокойного чего-то. Хрен знает чего,
одним словом.
Навстречу шла девчонка, очень знакомая. А, Машка Перчанок. С красными
волосами, длинная, худая, без очков, со всеми своими минусами ничего не
видит в двух шагах от себя, глаза как у сомнамбулы, в ушах - пробки плейера,
так и прошагала мимо Насти в сторону Дворцовой, не заметила знакомую. Они,
конечно, не такие уж и подруги, но поздороваться могла бы. А из-за Машкиной
спины прямо на Настю вылетел небольшого росточка, плотный, с длинными
волосами, курносым носиком, в джинсуру весь закован с ног до головы - сам
великий господин Чиж, рок-звезда, кумир трудных подростков славного
портового города Питера. Он вроде живет здесь где-то неподалеку. Тоже идет,
никого не замечает, и его никто. Вот странно - после концерта где-нибудь в
"Октябрьском" охранники выстраиваются у служебного входа, чтобы Чижа при его
появлении не растерзали поклонницы, а тут - идет себе, и никому до него дела
нет.
Возле "Сайгона" стояли Мертвый и Кулак. Настя впервые видела их вдвоем,
они были из разных кругов, практически не пересекающихся между собой.
Мертвый, представитель Питерских Ковбоев, работал поочередно в разных
джинсовых и музыкальных магазинах охранником, ночным сторожем, вышибалой в
клубах, но подолгу нигде не задерживался. Основным его достоинством, которое
и сделало его исключительным специалистом в выбранной им области, была
неимоверная физическая сила и поистине устрашающие габариты. Но она же,
сила, которая била иногда буквально через край, и приводила Мертвого к
совершению поступков, несовместимых с работой, скажем, в приличном клубе или
магазине.
Напившись, а Мертвый игнорировал все указания очередных своих начальников
касательно употребления алкоголя, он мог запросто швырнуть на столик, вырвав
из-за стойки словно репку из земли нахамившего ему бармена, как было
однажды, или учинить еще какой-нибудь скандал, которым не было числа в его