"Владимир Рыбин. Секрет Сен-Жермена (Рассказ, фантастика)" - читать интересную книгу автора

роща, убереженная крестьянами даже в пору безоглядных рубок военного
времени. От деревни, меж разбросанных по пологому склону старых берез,
сбегали к реке все еще не заросшие косые тропки. А за рекой стелились
заливные луга, утыканные редкими кустами, отгороженные от неба синим
лесом.
- Господи! - прервал молчание дед Кузьма. - Жалко, не верующий,
перекрестился бы...
От деревни уже бежала навстречу бабка Татьяна, радостно причитала
издали, и этот ее сердечный восторг, и умиление деда, всю жизнь тут
прожившего и не разучившегося любоваться привычным, и красота родины,
вдруг схватившая Василия слезной спазмой, и облегчение, какое всегда
приходит в конце пути, - все это, сливаясь вместе, переполняло душу особой
радостью, давало рукам и ногам неведомые силы, и хотелось мчаться куда-то,
делать что-то большое и важное.
- Вот так всегда, всегда так! - вздохнул Василий. - Чего мы в
городе-то видим? Дураки! Дураки-и!..
- А ты хлопочи там, - сказал дед. - Хлопочи, чтоб колхоз-то
возвернули. Трудно жилося, ну да ведь жилося все-таки, не то что теперя...
День этот прошел для Василия в суете узнавания. Бегали с Машей на
речку купаться, обошли сенокосы, как было оговорено еще прошлым летом,
специально оставленные дедом Кузьмой для Василия, осмотрели заколоченные
дома деревни, и Маша долго хлопотала на бывшем своем пустом подворье,
хватая там и тут всякие пустячные предметы, раскладывая их в каком-то ей
одной известном порядке.
- Раньше мама ругала, что все разбрасываю, а теперь самой хочется
каждую вещь на место положить, - тараторила она. - Чего это со мной, дядь
Вась?
- Взрослеешь.
- Ой, верно, совсем старухой стала. Двадцать лет уж, с ума сойти!
- Замуж тебе пора.
- Никто не берет! - с вызовом бросила Маша. - Взял бы меня, если б не
женатый? - неожиданно перешла она на <ты>, что, впрочем, ничуть Василия не
удивило, поскольку <выкания> в деревне не признавалось.
- Обязательно! - сказал Василий и озорно хлопнул Машу по спине, и
она, радостная, помчалась по улице, прыгая, как молодая козочка...
А вечером пили чай, хрустели сушками, неторопливо беседовали,
свободно, не заданно, обо всем, что приходило в голову.
- Чудно! - дивилась Маша. - Мужики за столом, а без выпивки. Чего не
захватил-то, дядь Вась, денег, что ли, пожалел?
- Ай, Манятка! - качнула головой бабка Татьяна. - Неужто городские-то
завсегда с вином гостюются?
- Без вина какое ж застолье?!
- А вот такое! - хлопнул ладонью по столу дед Кузьма. - Ты там у себя
в городе командовай, а здеся я главный начальник. Хватит, нагляделся, как
это вино проклятущее людей от земли отваживает. Из-за него, считай, и
Березовка обезлюдела. Всем сладкой жизни захотелося. В городе-то отбоярил
свое - и хоть трава не расти: гуляй - не хочу, пей - не хочу. А чего
еще-та? Для того и деньгу зашибают, чтобы тратить. Получил - потратил,
ублажил себя, снова получил - снова потратил. Бывалоча-то, для земли
работал, а теперя для брюха своего. Вот все и перевернулося...