"Владимир Рыбин. Зеленый призрак (Фантастический памфлет)" - читать интересную книгу автора

И тут толпа словно опомнилась, кинулась через пустырь к сверкающим
стенам. Мчались разбитные парни, таща за руку стократно перекрашенных
девчонок. Пыхтя, как локомотивы, бежали степенные отцы семейств,
обвешанные детишками, с женами на прицепе. Семенили тихие старушки,
активно работая локтями. А таинственный голос, не отставая, все гремел в
ушах торжественно и спокойно:
- ...Никакого чуда в этом нет. Мы заложили ваши запрограммированные
мечты в основу кристаллической решетки, и кристаллы-дома выросли точно
такими, какими вы их хотите видеть. Материалом для них послужили камни
холмов...
- О боже! - воскликнул кто-то в толпе бегущих. - У меня ж там
зарыто...
Что зарывал в холмах несчастный скупец, Петер не расслышал: толпа
увлекла его в сверкающее ущелье первой улицы. Он крепко держал Мелену за
руку, опасаясь, что в этой стадной истерии никто не заметит оступившегося,
упавшего человека.
Но цваги, видно, неплохо знали свое дело. Как потом Петер писал в
газете, <заселение новых квартир прошло организованно>. Было лишь два
несчастных случая: умер от разрыва сердца тот самый человек, чье
золотишко, спрятанное в холмах, пошло на постройку домов, да еще
поссорились муж с женой, потому что он хотел взять квартиру окнами на
запад, а она на восток.
Сотрудники местной газеты не удивились неожиданной транформации,
случившейся в редакторском кабинете. Куда делся старый редактор и откуда
взялся новый, никто этим не интересовался. Они давно усвоили: это не их
ума дело. И оставались невозмутимыми, если, придя в редакцию, слышали
вдруг за обитой пластиком дверью незнакомый голос. Тем более что с
редакторами им все равно почти не приходилось встречаться: какую роль
играли редакторы в редакции - это для всех оставалось тайной.
Петер оказался исключением: он любил работать сам. Полдня он метался
по городу, наблюдая за толпами, ошалевшими от свалившегося на них счастья.
Другие полдня уходили на чтение материалов, каждый из которых в былое
время явился бы сенсацией.
Счастье, принесенное цвагами, было слишком окончательным. Люди стали
превращаться в свою противоположность. Вчерашние скряги переродились в
первейших транжир, эгоисты в добряков. Бандиты и поджигатели воспылали
желанием изучать пожарное дело, а полицейские приобрели страсть залезать в
чужие карманы. Но это им было совсем ни к чему, потому что последний
бедняк превратился в богача, готового и так отдать свои драгоценности. А
поскольку бедняков прежде было большинство, то полиция просто растерялась,
не зная, кого теперь хватать. Да и зачем было хватать? Чтобы привести в
участок, напоить чаем, вручить сувенирный блокнот с авторучкой и отпустить
с миром? <Одна срамота!> - как говорил Петеру бывший торговец папиросами,
который прежде больше всего боялся воров, если не считать полицейских.
Вначале Петер думал, что цваги не так уж и хитроумны и просто
перевернули мир. И поскольку прежде на Земле всегда было больше зла, чем
добра, то теперь стало как раз наоборот. Однако вскоре он убедился, что
цваги дальновиднее. После знаменательного дня Пришествия то там, то тут
начали вспыхивать странные эпидемии: отдельных людей и даже целые группы
без всякой видимой причины вдруг охватывало неудержимое желание чихать.