"Владимир Рыбин. На войне чудес не бывает (Искатель N 2 1985)" - читать интересную книгу автора

до единого, почистили, прибрали свои дворики, прежде чем бежать отсюда.
"Вот ведь, - зло думал Тимонин, оглядывая домики, выбирая, в каком
разместить штаб батальона. - Наши деревни, отступая, жгли, а на свои рука не
поднимается?!" Он толкнул ногой ближайшую калитку, открывшуюся легко, без
звука, пошел к дому. В узком оконце над двустворчатой дверью увидел
кружевную занавеску и почему-то еще больше разозлился. Уже не жалеючи пнул
дверь, но и она раскрылась словно бы сама собой - входи, располагайся; И в
доме тоже все было чисто прибрано. Белая кафельная печь пестрела синим
замысловатым рисунком, одинаковым на каждой плитке. На окнах длиннющие
гардины. У стены большой застекленный шкаф, полный посуды.
Шустрый ординарец, сержант Поспелов, затопал мокрыми валенками по
чистому полу.
- Здесь ночуем, товарищ капитан?
Только что сам намеревавшийся устроиться поудобнее, Тимонин вдруг
подумал, что этот уют после полевой неустроенности может расслабить солдат.
Было бы время, дал бы он славянам отоспаться на перинах. Но где оно, время?
Эта возможность самостоятельно развернуться, о которой говорил майор, была
лишь кажущейся. Надо было сейчас же организовать разведку, разузнать, что
там за силы, в замке? И надо было выставить посты на дороге, а то, не дай
бог, кто-нибудь выскочит под огонь. И требовалось немедленно блокировать
немцев со всех сторон, чтобы никто не ушел. И бой надо было готовить
немедленно. Когда уж на перинах валяться?!
- Нет, не здесь, - сухо сказал Тимонин.
- Жаль, домик-то богатенький. Хотя они все тут богатенькие. Мягко спят,
зар-разы! Содрать бы занавески-то на портянки, а?. Сколько портянок бы
вышло. Или из автомата по этим шкафам. Чтоб не блестело...
- Ну-ну, - сердито сказал Тимонин и вышел, хлопнув дверью. В нем самом
кипела эта злость на прилизанность немецкого быта.
Штаб батальона расположился в каменном сарае на окраине городка, откуда
был виден замок. Сержант Поспелов приволок пару перин, бросил их в углу,
растопил чугунную печь, и скоро в сарае стало невпродых жарко. Ротные,
которых Тимонин собрал, чтобы поставить задачу каждому, разомлели в тепле,
порасстегивались, заклевали носами.
- Может, не топить? - спросил Поспелов, каким-то своим чутьем уловив
недовольство начальства.
- Топить, - сказал Тимонин, сам борясь с желанием расслабиться и
поспать хоть немного. - Пускай каждый старшина устроит такую сушилку.
Сушилку, не более того. - Последнее относилось к ротным, и они закивали
понятливо, принялись застегиваться.
Когда командиры рот разошлись по своим подразделениям, Тимонин вышел во
двор, остановился у забора. Снегопад прекратился, и небо светлело местами
чуть не до голубизны. С севера задувало. Ветер был сухой, обещавший мороз.
Повернувшись, чтобы идти назад, он вдруг застыл от глухого вскрика:
- Хенде хох!
Привычным рывком перекинул из-за спины автомат, огляделся. Вокруг
никого не было.
- Хенде хох! - снова услышал он. - Хайль Гитлер! - И леденящий душу
сумасшедший хохот.
Теперь он разглядел сидевшего у крыльца человека - не человека, а
какого-то карлика.