"Виктор Рыбин. Великий малыш " - читать интересную книгу автора

- Посмотрите-ка на этого мальца, сеньор Гомсе... - Сержант снова
принялся листать записную книжку. Вид его был при этом многозначительный,
как у судьи, объявляющего подсудимому приговор. - Не он ли трепался в
университете?
От острого холодного взгляда шпика Луису сделалось не по себе. Больших
усилий стоило выдержать этот взгляд. Да еще и выдавить улыбку.
- Может, он... нерешительно пробормотал Гомес; не спуская глаз с
Луиса. - А может, не он...
Луис вздрогнул. Он впервые слышал голос шпика. Но вот что поразило: его
голос был абсолютно схож с тем, что звал во сне: "Луис Веласкес! Требуем
Луиса Веласкеса!
- Далеко было, не разглядел, - сожалеюще бухтел между тем этот голое. -
Столько народу собралось...
- Столько народу... - недовольно засопел сержант, отрываясь наконец от
своей записной книжки. На какое-то мгновение он задерживает дыхание,
изумленно смотрит на портрет Сомосы, нарисованный на стене.
Шпик тоже замечает портрет, растерянно передергивает плечами. Лицо его
съеживается, становится каким-то слезливо-жалостливым, будто шпик надкусил
стручок огненного перца чиле.
Наступила неловкая пауза, которую нарушил сержант. Он медленно прошелся
по кухоньке, рассеянно оглядывая незамысловатую утварь Веласкесов, хмыкнул,
что-то обдумывая и. взглянув еще раз на портрет Сомосы. будто убеждаясь, не
почудилось ли, решительно шагнул к двери. За ним, озираясь, скользнул шпик,
на прощание одарив Луиса презрительным взглядом.
Луис так и не понял, опознал его шпик или не опознал. Впрочем, даже
если и были у того сомнения, портрет Сомосы сыграл свою роль
- Спасибо Коротышке! Луис размазал локтем портрет диктатора, подмигнул
матери. - Здорово он нас выручил, верно, мама!

Гомесу предстоит работа...

Капитан Диас не любил распекать подчиненных. Он предпочитал
действовать, чем тратить время на увещевания. Но на сей раз пришлось
изменить привычке. Слишком много неудач за один день свалилось на Диаса. И
все по причине ротозейства нижних чинов.
Маленький, подвижный, с непомерно большими и тяжелыми очками на
приплюснутом носике, капитан напоминал кузнечика. Он и по характеру был под
стать кузнечику - верткий, трескучий, громкий. Сейчас капитан суетливо
перебирал бумаги на столе и беспрерывно чертыхался.
Сухой лающий голос шефа выбивал тоскливую дробь мыслей в голове у
Гомеса. На сержанта, застывшего рядом с Гомесом по стойке "смирно", голос
шефа почему-то навевал зевоту. Чтобы зевотой не навлечь на себя грозу,
сержант несмело откашлялся и решился продолжить рапорт.
- Осмелюсь доложить, сеньор капитан, проверяли дома, где есть мальчики
восьми - двенадцати лет... Ни одного похожего на того, кто выступал в
университете на митинге...
Диас отстранился от бумаг, тяжелым немигающим взглядом окинул сержанта
с ног до головы.
- То есть как ни одного похожего? Не хотите ли вы сказать, что
мальчишку не застали дома?