"Евгений Рысс. Украденная невеста" - читать интересную книгу автора

настоятеля отца Николая, который грозил ей пальцем, и она плакала и каялась.
То вспоминала она, как легко, точно перышко, подняли ее мощные руки
Голосеенко, и улыбалась, и радовалась, что ее полюбил человек такой
необыкновенной силы.
В одиннадцать часов через комнату на цыпочках прошел Сычев, и Ирина
сделала вид, что крепко спит. На самом деле она то засыпала, то просыпалась
до самого утра. И всю ночь сквозь полусон доносился к ней из второй комнаты
приглушенный взволнованный шепот Александры Тимофеевны. Боевая подруга
внушала Ивану Терентьевичу, что все офицеры обязаны заступиться за бедную
девушку, и если они не заступятся, то они плохие коммунисты и никуда не
годные офицеры, и тогда офицерские жены сами пойдут к начальству...
Иван Терентьевич не спорил. Он и сам понимал, что будет за Ирину
воевать, да предполагал, что в таком деле и другие офицеры ему охотно
помогут. Но Александра Тимофеевна хотела действовать. Всю ночь она
просыпалась, будила мужа и снова внушала ему правила ведения предстоящих
боев, которые Иван Терентьевич слушал вполуха, потому что знал их лучше
жены.
Утром он встал невыспавшийся, побрился, оделся, выпил чаю и побежал в
штаб.
Ирина не проснулась. Промаявшись целую ночь, она под утро заснула так
глубоко, что открыла глаза только в двенадцатом часу дня.
Пока она спала, происходили события, имевшие к ней самое
непосредственное отношение.

11

Генерал-лейтенант Андреев, командовавший частью, в которой служил
младший лейтенант Голосеенко, был человек на службе очень строгий. Конечно,
и в его части случались нарушения дисциплины, но бывало это очень редко, а
того, что на военном языке называется ЧП, то есть чрезвычайное происшествие,
не происходило за последние годы ни разу.
Город П. невелик, и жители его, как все южане, народ чрезвычайно
общительный. Слухи о происшествии в монастыре ходили по всем переулкам и
улицам уже через час после того, как Степа Горкин стремительно прогнал
грузовик по крутой дороге от монастыря. Вечером жена генерал-лейтенанта была
в кино и, вернувшись, рассказала мужу, что какие-то хулиганы, как говорят,
напали на монашек в монастыре и учинили дебош. Генерал сказал по этому
поводу, что плохо еще работает милиция и что хулиганство - тяжелое наследие
войны. Утром он встал в прекрасном настроении и к девяти ноль-ноль, как
обычно, прибыл в штаб. Проходя через приемную, он заметил какого-то пожилого
человека, в гражданском костюме, с большой бородой и туго набитым портфелем,
и решил, что человек этот пришел по какому-нибудь хозяйственному делу. Кроме
бородача, в приемной сидели три младших лейтенанта, которые вскочили и
вытянулись, когда вошел генерал.
Это было дело совсем обычное, и генерал, кивнув лейтенантам, сейчас же
забыл о них. Все было как обычно, и ничто не предвещало дня больших новостей
и больших удивлений.
Удивился генерал в первый раз тогда, когда адъютант, войдя в кабинет,
доложил, что приема ждет архиерей.
- Как - архиерей? Зачем? - спросил генерал.