"Юрий Рытхеу. Магические числа (роман)" - читать интересную книгу автора

смотреть вслед, пока он не скроется, не исчезнет в торосах.
Каляна не стояла у яранги. Кагот несколько раз оглядывался и с каким-то
непонятным чувством странного разочарования не обнаруживал у яранги
человеческой фигуры. Ну да, она ведь не Вааль, не жена ему... Только Вааль
была ему настоящей женой...
Кагот остановился и еще раз оглянулся назад. При свете медленно
нарождающегося зимнего дня просматривался только темный берег. Ни "Мод", ни
постройки, возведенные рядом, ни яранги уже не были видны: в сером сумраке
все слилось и берег угадывался только по сгустившейся темноте. Однако во
льдах заметно посветлело. Глаза уже различали бледно проступающие в воздухе
торосы, небольшие ропаки. Каготу надо было дойти до кромки припая -
неподвижно примерзшей к материковому берегу полосы льда. Полоса эта не имеет
постоянного размера: кое-где она уже, ближе подходит к скалистому берегу, а
где-то уходит дальше в море. Это зависит от характера береговой линии и от
морских течений. Здешних условий Кагот еще хорошо не знал, поэтому он
старался все примечать, запоминать.
Чем дальше Кагот удалялся от берега, тем все больше душа его
наполнялась знакомым, но давно им не испытывавшимся подъемом, чувством
отрешенности от обыденной жизни, словно он чудом поднялся в неслышимый полет
над землей. Утренние думы о Вааль вернули его в Инакуль, к навсегда ушедшим
дням... Интересно, куда девается прошлое? Как это случается, что напрочь
исчезает наполненный светом, шумом, разговорами, радостью, печалью, смехом,
слезами, птичьими голосами и звериным рычанием прекрасный день? Ведь не
может прошлое уничтожиться бесследно, как улетающая из яранги синяя полоска
дыма? Раз оно возвращается в мыслях и его можно усилием воли воскресить в
воображении или даже увидеть во сне, значит, оно где-то совсем рядом,
близко? Но где, где это вместилище прошлого? В каких закоулках вселенной? И
в какой связи с обыденной реальностью это прошлое находится? И дано ли
кому-нибудь заглянуть в тот мир хотя бы краешком глаза?
Из общения с могущественным Амосом и его сподвижниками Кагот понял, что
шаманы не были связаны с Внешними силами напрямик. Общение было косвенным,
по тем или иным знакам, часто не замечаемым обыкновенными людьми. Чтобы
понимать и растолковывать магический язык Внешних сил, надо было обладать
особой наблюдательностью, способностью связывать в своем воображении,
казалось бы, несущественные намеки и по ним выстраивать картину жизни.
Самым ясным и доступным для Кагота языком Внешних сил были выстроенные
на особый лад обыкновенные человеческие слова, наполненные каким-то
дополнительным смыслом, часто в них непосредственно не выраженным. Они
являлись не по его воле, а неведомо откуда, совершенно неожиданно, часто в
самых неподходящих обстоятельствах. Правда, Кагот заметил, что состояние это
чаще всего приходило к нему, когда он был один или же в минуты душевного
потрясения, как это было в последний раз, когда он спасал Амтына-Амоса.
Постепенно стало светлеть, в Воздухе разливалось сияние, а холодная
мгла таяла, пряталась между торосами, уходила вдаль, к горизонту. Светлело и
на душе у Кагота, и он раздумывал о том, что делать дальше, как жить. Дочка
росла и требовала все больше женских забот. Каляна не жалела сил и внимания,
и Айнана всегда была накормлена и тепло одета. Порой женщина долго играла с
девочкой, пела ей песенки, которые сочиняла тут же на ходу. Кагот
прислушивался к этим песням с нарастающей тревогой - он слышал в них тоску,
томительное ожидание и надежду. Надежда яснее всего выражалась в содержании