"Рафаэль Сабатини. Псы господни " - читать интересную книгу автора

бликами; лучи солнца пробивались сквозь ветви, еще мокрые после ночной
бури. Впереди леди с собакой, за ней - дон Педро, отчасти потому, что к
этому его обязывало нынешнее положение, отчасти потому, что они не могли
идти рядом по узкой тропинке. Приближаясь к вершине холма, где заросли
кончались, они услышали доносившуюся сверху веселую песню. Слова песни,
которую пел сильный мужской голос, трудно было разобрать, что, впрочем, не
имело значения. Суть ее сводилась к тому, что жизнь моряка - веселая,
переменчивая, бродячая. Дон Педро засмеялся: его воспоминания о жизни на
море включали все, что угодно, только не веселье.
Услышав его смех, Маргарет замедлила шаг, глянула на него через плечо,
и на губах ее мелькнуло подобие улыбки. Кто-нибудь другой, не обладавший
сатанинской проницательностью дона Педро, решил бы, что она улыбнулась
сочувственно, оценив его чувство юмора. Дон Педро же уловил в улыбке нечто
иное, таинственное, пока непостижимое для него. Тайна раскрылась, когда они
увидели певца, миновав наконец мокрые заросли и оказавшись на открытой
вершине холма, поросшей вереском. В лучах утреннего солнца он переливался
золотом и пурпуром. Дон Педро увидел высокого юношу с беззаботным
выражением лица.
Он приветствовал появление Маргарет радостным криком, его смеющиеся
глаза засветились от радости. Длинноногий, в высоких сапогах из недубленой
кожи, он слегка раскачивался при ходьбе, и по этой нарочито-тяжелой
матросской походке каждый встречный должен был с первого взгляда распознать
в нем старого морского волка, каковым он себя и почитал. Каштановые волосы,
развевавшиеся на ветру, местами выцвели под тем же солнцем, что так красиво
позолотило его кожу, придав молодому лицу свежесть и очарование. Он держал
за плечом охотничье ружье.
Пес радостно кинулся к парню и на миг преградил ему путь, и Маргарет
удивленно спросила, почему он поднялся в такую рань. Он быстро объяснил. В
Труро - ярмарка, там выступают актеры, которые, как говорят, однажды давали
представление в Лондоне перед самой королевой. Вот он и выехал пораньше,
чтобы сопровождать ее на представление, если ей будет угодно. А пьесу дают
после обеда во дворе харчевни "Герб Тревеньона". Узнав, что Маргарет ушла
на прогулку, он спешился и пошел ей навстречу. Не желая терять времени
попусту, попросил у Мэтью ружье, чтоб подстрелить зайца или тетерку на обед
его светлости. Сообщив ей все это скороговоркой, он вдруг спросил, кто ее
спутник.
Маргарет могла по-разному представить своего пленника. Из всех
способов она лукаво выбрала самый маловразумительный и в то же время
интригующий:
- Джервас, это дон Педро де Мендоса и Луна, граф Маркос.
У молодого моряка округлились от удивления глаза.
- Испанец! - воскликнул он таким тоном, словно хотел сказать:
"Дьявол!" и почти инстинктивно скинул с плеча ружье, будто готовился к
бою. - Испанец! - повторил он.
Дон Педро улыбнулся, придав лицу подобающее обстановке выражение
усталости и грусти.
- Насквозь промокший, сэр, - сказал он на своем безупречном
английском.
Но сэр Джервас едва взглянул на него и перевел взгляд на Маргарет.
- Скажите, ради бога, откуда взялся испанец?