"Фред Саберхаген. Берсеркер" - читать интересную книгу автора

следовательно, существую".
- Мудрый человек? - переспросил он. Доброжизнь сел на палубу, обнял
руками колени, начал покачиваться взад-вперед.
Отведя Марию в сторону, Хемфпил сказал тихо:
- Теперь у нас есть шанс. Здесь хватает воздуха, есть пища и вода.
Берсеркера сейчас должны выслеживать крейсеры нашего флота. Если мы
выведем его из строя, нас подберут через месяц-два. Или даже меньше.
Она молча смотрела на него.
- Хемпфил, что тебе сделали эти машины?
- Моя жена... дети... - Ему казалось, что голос его звучит
равнодушно. - Три года назад, на Ласкало. Там ничего не осталось.
Берсеркер уничтожил планету. Этот берсеркер или другой, какая разница?
Она взяла его ладонь в свою. Оба смотрели на свои сплетенные пальцы,
потом в унисон подняли глаза и улыбнулись.
- Где бомба? - вдруг вспомнил Хемпфил. Бомба лежала в темном углу. Он
подхватил бомбу, подошел к Доброжизни, который мерно покачивался, сидя на
полу.
- Ну, ты за нас? Или за тех, кто построил эту машину? Доброжизнь
встал и пристально посмотрел на Хемпфила.
- Их вдохновляли законы физики, которым подчинялся их мозг. Они
построили эту машину. Теперь эта машина хранит их изображения. Она
сохранила изображения моего отца и матери, сохранит мое.
- Какие изображения? Где они?
- Изображения в театре.
Пожалуй, сначала нужно приручить это существо, заручиться его
доверием, а потом уже заняться стратегическим центром. Хемпфил придал
голосу доверительный тон:
- Ты отведешь нас в театр, Доброжизнь?
Это было самое большое помещение из тех, что они уже видели и в
которых был воздух. Имелась сотня сидений, пригодных для землян. Театр был
хорошо декорирован и освещен. Когда закрылись двери, сцена превратилась в
большой зал. Посередине зала стояло существо, телосложением напоминавшее
человека, но только с одним глазом, занимавшим почти все "лицо". Зрачок
глаза был выпуклым и подвижным, как шарик ртути.
Речь оператора напоминала серию щелчков и жужжаний высокого тона.
Большинство гуманоидов, стоявших за спиной оратора, было одето в форму.
Оратор сделал паузу, существа в унисон защелкали.
- Что он говорит? - спросила шепотом Мария.
- Машина сказала, что смысл звуков утерян, - пояснил Доброжизнь.
- А можно посмотреть на изображение твоих родителей?
Доброжизнь нашел пульт управления.
За сценой возник экран и на нем сначала появился мужчина. Голубые
глаза, аккуратная бородка, комбинезон, который обычно надевают под
скафандр. Потом женщина. Она закрывалась куском ткани и смотрела прямо в
объектив. Широкоскулое лицо и рыжие волосы, заплетенные в косу. Больше
ничего заметить не удалось - снова возник гуманоид-оратор, продолжавший
речь с еще большим жаром.
- Это все? Больше нет изображений?
- Нет. Их убила зложизнь. Теперь они уже не думают, что существуют.
Тон оператора, сначала торжественно-истеричный, стал более спокойным,