"Людмила Николаевна Сабинина. Обломок молнии" - читать интересную книгу автора

да длинные, лицо длинное, серые длинные глаза. Серьезный такой. Наверное,
дружинник. Все знали, что у студентов есть дружина охраны общественного
порядка. Вандышев, конечно, оттуда.
На цыпочках Ксана юркнула в сарай, в густое, пахучее сенное марево.
Скинула тапки, куртку, джинсы, ловко взобралась по приставной лестнице,
ухнула на домотканую полосатую дерюжку, как раз в ямку, належанную еще с
вечера. Тепло, мягко. Рядом посапывали подружки. Натянула па плечи стеганое
ватное одеяло, угрелась, замерла... "А чего это мы? Ловили кого, что ли?
Кого? И вообще, что там случилось? Вот дура, спросить-то позабыла".
В прорехи и дыры сарая заглядывало серое предутреннее небо, потом
вдруг - Ксана даже удивилась - небо оказалось розовым. И вот шершавые старые
жерди засветились позолотой... Частые полоски света косо легли на полу, на
пышных ворохах сена. "Клетка золотая, - подумала Ксана, - будто в сказке...
А я - жар-птица".
Длинный горячий луч пробрался сквозь жерди, сквозь сенную пыльцу,
сенные развалы, коснулся Ксаниной щеки. Спала Ксана.

- Ты кашу солила?
- Да. А что?
- Я тоже.
- Трагедия. Соленая каша.
Взглянули друг на друга и фыркнули. Иришка осторожно попробовала кашу.
- Ой, она не только соленая, а еще и слоеная. Попробуйте! Слой соленый,
слой сладкий, опять слой соленый. Чего это мы, девочки, а?
- Сдвиг но фазе, - пробормотала Люба. Она усиленно перемешивала ложкой
манную кашу. - Психи, что ли? С вами не соскучишься. Такой каши не едала
еще...
Девчонки завтракали за дощатым столом во дворе. Из-за изгороди на них
смотрела соседка Вера Степановна - краснолицая, рослая, с мелко завитыми
седыми кудряшками.
- А вы не очень-то! - задорно крикнула соседка. - Подумаешь, каша
такая-сякая. Ели всякую. Мой вот пенсионер сейчас тоже кашу будет есть.
Родионыч! Зарядку кончай! На водные процедуры станови-ись!
Из-за угла появился Аким Родионыч, тощий старичок в майке и сатиновых
тренировочных шароварах. На ходу он помахивал гантелями, острые лопатки
ходили туда-сюда под новенькой голубой майкой.
- Каша готова, чего канителишься-то! Мойся да за стол!
Она посторонилась, пропуская к умывальнику мужа. Мылся Аким Родионыч на
веранде, боясь простуды. И пока мылся, Вера Степановна солдатом стояла у
входа - полотенце через плечо, грудь вперед, правая рука придерживает
ситцевую шторку. Каша дымилась на столе, рядом - витамины и коробочки с
таблетками. С веранды доносился плеск воды, фырканье...
- В магазин свитера привезли, - между тем громко докладывала Вера
Степановна. - Я так полагаю, взять для тебя один, зимой-то будет
холодновато.
- Два возьми, - донеслось из-за занавески, - лыжным спортом займемся,
зимой здесь, в сельской местности, красота-а! Это понимать надо!
Тут старческий голос задрожал, Родионыч закашлялся.
- Во! Я говорила - простынешь. А все: "заря-а-дка, зарядка". Куда уж
тебе! Сидел бы на печке, что ли. Говорила я.