"Ришат Садиев. То день, то вечер..." - читать интересную книгу автора

- Юрь Иосич!

И он ушел. В никуда. В ночь.

Страшной осенью восемьдесят четвертого, когда невидимая рука гасила в стране
огни дискотек и клубов, лысый и тяжелый мужик умер. По слухам. без
некрологов, но когда прилетел из Москвы врач Муравьев и сказал. что
назначенные в Молодежном Центре конценты отменяются НАВСЕГДА - мы пошли к
Мухе и сидели при свечах... молча.. почти молча.. только пели его песни и
кляли себя за ту Грушинку. Последнюю его его Грушинку...

..Наши свечи, наш Визбор, жизнь наша, как затянувшаяся новогодняя ночь -
там, за дверью - и нет их больше. Ищу ключ.. в почтовом ящике.. под
ковриком.. на стенке знак "Спартака" и нацарапано "Дербышкам - смерть!".. а
ключа нет.. родной подъезд. а ключа НЕТ! значит, ВСЕ ВСЕРЬЕЗ! чувствую, как
начинают сдавать нервы..

Самое умное - домой! отужинать! проспаться и утром начать копать..
спок-койно.. г-где телефон?.. Асана нет.. Панкрат на линии.. дурак, зачем
звонишь себе и Мухе? Ша! Хор-рош... а н-ну домой!!!

Н-ненавижу.. всю Казань н-ненавиж-жу! ..этот страшный, бездушный и пыльный,
ЧЕРНЫЙ город сегодня персонально для меня затемнил окна. закрыл двери и
отключил телефоны. НИКОГО НЕТ. НЕТ. НЕТ! По Ибрагимова пролетела "Скорая" с
мигалкой - держись, парень, кому-то еще хуже!.. и иди спать.. но я даю
третий круг, обходя свой дом, и не могу зайти.. снова "Скорая".. без
мигалки.. тормоза скрипнули, и брода высунулась в дверцу. Ясно: Панкрат.

Здороваться сил нет, но я сажусь в карету, якобы мне в ту же сторону,
Гитарист рассказывает, что Леха задохнулся в горящем доме, мне тошно, но я
должен узнать еше:

- Где Асан?

Панкрат мямлит "Щас-щас" и командует тормознуть у телефона, я не могу
врубиться, зачем.. автомат глотает двушку, Панкрат хмыкает "Эту женщину за
две копейки не купишь", и я почти что ору: "Какая еще женщина? Ты обещал мне
найти Асана, так и ищи Асана!"

- Так я и звоню Крюковой. Ты что, ей не звонил?

- А что, она имеет какое-нибудь отношение?

- Они же расписались... правда, втихаря.. никого кроме них и свидетелей.. у
него Мохов.. а у нее такая баба.. у-уу.. Гоша.. втихаря, но я был на линии..
случайно ехал мимо.. от меня не спрячешься..

У меня подкашиваются ноги, меня подхватывают, мы едем. "Рафик" стает на
прикол у станции, машинально я выхожу. "Вернись, - говорит Панкрат. -