"Михаил Садовский. Фитиль для керосинки" - читать интересную книгу автора

прижимая руками грудь. - Ты что, недомогаешь? - Спросил он как-то
по-домашнему, и это легкое словесное прикосновение неожиданно преобразило
ее...
- Нет... то есть, да... понимаете... - смешалась она.
- Чай пить будем, - вывел он ее из затруднения, - и она увидела, как в руках
его блеснул бок медного чайника. - Ты из каких будешь? - мирно
поинтересовался он.
- Что? - не поняла она.
- Каких кровей?
- А! - Сообразила она и съежилась. - Еврейка.
- Плохо! - вздохнул он и, не дожидаясь возражений, продолжил, - всем
плохо...
- Всем?... а вы местный?
- Теперь все - местный! Куда поместили там и местный.
- А вы раньше, где жили? - Непозволительно разговорилась она, сама удивляясь
такой перемене.
- Далеко жили. Хорошо жили. Семья была... ты что там хранишь? - неожиданно
прервал он себя.
- Где? - не поняла она.
- Где-где... вынимай... раздевайся!..
- "Все!" - Вдруг оборвалось у нее внутри... - "А я не знала, "как"?
- А! - догадался он... - Не бойся! Тебя как зовут?
- Фира... - машинально ответила она... и ей стало неудобно, что он хлопочет,
выкладывает на стол из чемоданчика, который принес из машины, еду, какой она
не видела много недель: сахар, железную баночку чая, хлеб и белый,
завернутый в тряпицу, влажный сыр... она расстегнула телогрейку, вынула и
положила на край стола свой сверток. Он внимательно посмотрел, что она
делает, на мгновение остановив свои движения, и снова продолжил хлопоты.
- Садись! - пригласил он и сам опустился на табуретку.
Они молча долго пили чай, и он, видя, как она стесняется и как голодна, сам
накладывал ей соленый козий сыр на толстые куски хлеба и огромным ножом,
вытянутым из-за пояса, откалывал кусочки рафинада от синеватой глыбы,
лежащей на ладони. Потом, когда она уже совершенно расплылась от тепла, от
покоя, исходящего от попутчика, и думала только о том, как бы не заснуть тут
же и не упасть с табуретки, он вдруг спросил неожиданно:
- А ты куда едешь? - И она не знала, что ответить: куда она едет, зачем, что
хочет найти... - он опять словно прочитал ее мысли.
- Плохо. Совсем плохо. - Тогда она больше всего испугалась, что он сейчас
замолчит, а она почувствовала, что наступил момент, который очень важен для
нее, может, самый важный за все последнее время, и что именно сейчас она
должна ответить на эти вопросы, потому что больше не может жить, если на них
нет ответа...
- Нет, нет! - Запротестовала она и даже вскочила на ноги, - я, я, я...
совсем одна - она задохнулась этими словами и снова удивилась тому, как он
все понимает.
- Спать будем. - Примирительно сказал он. Собрал все со стола. Расстелил на
полу какую то рогожку, принесенную из сеней, натянул на голову тюбетейку,
которая нашлась у него в кармане, примерился, оглядываясь на окна, где
восток, потом опустился на колени и забормотал, забормотал, как невидимый
ручей в ночной дороге. Она так и стояла, не шевелясь, не зная, что делать.