"Саки (Гектор Хью Манро). Картина (Хроники Кловиса-6)" - читать интересную книгу автора

более незаметно и ощутил несказанное облегчение, когда дела привели его в
Рим, где, как он надеялся, его следы, равно как и следы знаменитой картины,
могут затеряться.
Между тем на своей спине он нес печать гениальности покойного. Как-то
он появился в наполненной клубами пара бане, но его заставили тотчас же
одеться. Хозяин, уроженец Северной Италии, горячо возражал против того,
чтобы позволить знаменитой картине "Падение Икара" находиться на виду у
публики без разрешения муниципалитета Бергамо. Общественный интерес и
официальная бдительность возрастали по мере того, как дело получало все
большую огласку, и Депли уже не мог в самый жаркий день окунуться в море или
реке, не будучи облаченным в специальный купальный костюм, прикрывающий тело
до самой шеи. Спустя какое-то время у властей Бергамо зародилась мысль, что
соленая вода может испортить шедевр. Было издано постоянно действующее
предписание, в соответствии с которым вконец измученному коммивояжеру
запрещалось купаться в море при каких бы то ни было обстоятельствах. В
общем, он был весьма благодарен своим хозяевам, когда ему нашли новое поле
деятельности в окрестностях Бордо. Однако на франко-итальянской границе его
чувство благодарности разом пропало. Внушительный отряд чиновников
воспрепятствовал его отбытию, и ему сурово напомнили о строгом законе,
запрещающем вывоз итальянских произведений искусства.
Между люксембургским и итальянским правительствами последовали
дипломатические переговоры, и одно время положение в Европе было чревато
возможными осложнениями. Однако итальянское правительство крепко стояло на
своем; оно отказалось принимать какое-либо участие в судьбе Анри Депли,
коммивояжера, и вообще не интересовалось его существованием, но было
непреклонно в своем решении, что картина "Падение Икара" (работа покойного
Пинчини, Андреа), в настоящее время собственность муниципалитета Бергамо, не
должна покидать пределов страны.
Страсти со временем улеглись, но несчастней Депли, будучи человеком
скромным, спустя несколько месяцев снова оказался в водовороте волнующих
событий. Некий немецкий искусствовед, получивший от муниципалитета Бергамо
разрешение исследовать знаменитый шедевр, заявил, что это не подлинный
Пинчини, а, вероятно, работа его ученика, которого он нанимал в последние
годы жизни. Показание Депли по этому вопросу явно не принималось в расчет,
поскольку в продолжение долгого процесса накалывания рисунка он находился
под обязательным действием наркоза. Редактор итальянского журнала по
искусству опроверг утверждения немецкого искусствоведа и вызвался доказать,
что его личная жизнь не отвечает современным представлениям о порядочности;
Италия и Германия оказались вовлеченными в раздор, а вскоре в конфликт была
втянута и остальная часть Европы. В испанском парламенте бушевали страсти, а
университет Копенгагена присудил немецкому специалисту медаль (выслав затем
комиссию, чтобы она на месте изучила его доказательства), тогда как в Париже
два польских школьника покончили с собой, чтобы продемонстрировать, что они
думают по этому поводу.
Между тем злосчастной картине на спине человека доставалось все больше,
и неудивительно, что ее носитель переметнулся в ряды итальянских анархистов.
По меньшей мере четырежды его препровождали к границе как опасного и
нежелательного иностранца, но всякий раз возвращали назад как носителя
"Падения Икара" (приписываемого Пинчини, Андреа, начало двадцатого века). И
вот однажды, на конгрессе анархистов в Генуе, один его соратник в разгар