"Сергей Сакин. Умри, старушка! " - читать интересную книгу автора

представляется: вот я, только другой, оставшийся, не совершивший сделку с
РогШпе. Двойник появляется в голове настолько явственно, что пробегает
мороз, как если кто-то ледышкой проведет по спине. Лицо его в тени под
козырьком бейсболки, и не разобрать - избит он кем-то, или офис заштриховал
ему синяки под глазами. Горькая складка у губ. Руки - худые до костлявости.
Я вообще не атлет, но сам знаю, что там, где у всех людей одна жила, у
меня - две. Но двойник совсем уж какой-то... не, это не я. Похож просто...
Да и за неделю Европы, пусть и Восточной, за неделю захватывающего дух
восторга от своей жизни, от иррациональной зависти самому себе, я, хотя и ел
раз в день, потяжелел на несколько кг тугого мяса. Я выгоняю непохожего
двойника из черепа и еще раз оглядываю друзей - они все смотрят на меня и
ждут. Одно из моих погонял в "нашем" кругу - "писатель". Если у меня
становится неприсутственное лицо - жди байки. Но не сейчас.

Что за пустяк, всего-то бутылка вина! Лялечка, прости меня за то, что я
тебе чуть в репу не засадил:). Я и так псих, а перед такой проверкой на
крепость немудрено обострение. Всего несколько часов, и наши девочки
(которым, вот чудеса! - дали-таки визы) встретят нас уже на земле фрицев.
Лялечка в знак признания собственного даунизма и ради примирения покупает
точно такую же бутылку, и мы выпиваем ее вчетвером, неправдоподобно быстро.
А банальной закуской нам служит сладко-густой ночной воздух. Воздух
Приключения. Четверо - это Я, Пес, Лялечка и Катя-Девушка. Не подумайте
плохого, Катя с невинностью рассталась давно и надолго (и есть тому
подтверждения, можете Пса спросить), но вывешивание погонял - штука хитрая и
малоизученная. Пес, я знаю, не теряет надежды проверить все еще разочек:).
Оно того стоит, наши чиксы - самые качественные. Мы доходим до окраины
городка, которая является и границей межгосударственной. Польша - Германия.
Впереди засветился по-гранпост, нам пора поворачивать (как всегда в этой
жизни, на кривую дорожку. Красивое совпадение метафоры и реальности).
Последний раз обнимаемся, все вчетвером. Не поймешь, где чьи руки. Я
чувствую сразу четыре упругости молодых грудей, две пары губ целуют меня. И
мы расходимся. Чиксы - прямо, к светящемуся погранпосту, мы - в лес. Я
чувствую, что они очень ХОТЯТ верить, что мы совсем скоро снова встретимся,
но у них не получается.

А я вот уверен, и знаю, что Пес тоже верит. Всякого рода безумие у нас
всегда прокатывает без сучка, это обычная жизнь нам дается с трудом, то есть
вообще не дает(ся). Мы с Псом сворачиваем с шоссе в лес и двигаем рычагами
параллельно границе, удаляясь от погранпоста. Пес достает из рюкзака
последний сувенир-на-поминание-о-родине, и сорокаоборотная жид кость льется
в глотку как вода, раскаленные провода нервов шипят. Водку внедрять -
никогда нелишне, сейчас - тем более, за каждой елкой (а ельник, други, там
ой густ!) мерещится пограничник или, как минимум, медведь. Первым мы
рассчитывали, в случае чего, дать сто грина (половина из имеющихся денег), с
последними Пес полагал разделываться голыми руками. Я же, как более
субтильный, поминал не к ночи "Повесть о настоящем Человеке" и предлагал
ложиться на грунт, прикидываться мертвыми. Водка закончилась с выходом на
берег пограничной реки (расстояние от берега до берега которой неожиданно
оказалось возможным покрыть одним плевком). К тому моменту мы уже оба были в
той кондиции, чтобы медведям предлагать взятки, а на погранцов прыгать с