"Евгений Андреевич Салиас. Крутоярская царевна " - читать интересную книгу автора

родственника, предпочел вместо себя послать своего хорошего приятеля -
местного помещика.
Добродушный человек, уже старый, коварно удаленный когда-то от
опекунства, и не думал мстить новым опекунам. Но теперь, когда молодой
человек, князь Льгов, собрался предложить руку и сердце крутоярской царевне,
Зверев, зная хорошо, что за человек Мрацкий, с удовольствием взял на себя
роль свата и покровителя молодого князя.
И Зверев, и князь явились в качестве простых гостей, заявив, что они
заехали по дороге на один день. Так требовали приличия. Все знали цель
прибытия их, но прямо высказывать это не считалось возможным.
Переодевшись с дороги, оба гостя отправились с посещением в левое крыло
дома, к самому главному опекуну, и, просидев у него с четверть часа,
беседовали обо всем на свете, кроме самой сути дела, по которому приехали.
Затем они посетили Жданова и у него просидели несколько больше,
благодаря тому, что Жданов и Зверев были, пожалуй, одного поля ягоды: один
во время оно, другой теперь - страстные охотники и оба - люди прямодушные и
добрые.
Затем гости, спустя час, направились посетить помещицу крутоярскую.
Прием гостей был совершенно официальный. Нилочка, одетая в парадное
платье, вышла в итальянскую гостиную с ее оригинальными окнами, с
золотисто-голубой мебелью, и села под большой портрет во весь рост покойной
императрицы Елизаветы. Вместе с Нилочкой в темном, тоже парадном платье
вышла Марьяна Игнатьевна. За нею пять прежних наставниц, а ныне
именовавшихся штатными барынями.
Нилочка села на большой диван почти по его средине. Марьяна Игнатьевна
поместилась на кресле около дивана. За нею на простых стульях сели штатные
барыни. Все были по левую руку от барышни-помещицы. Направо несколько
больших кресел остались свободными. Женщины довольно долго молча сидели в
ожидании опекунов и гостей. Наконец, после почти двадцати минут ожидания,
всем им стало очевидно, что нечто должно было совершиться и задержать визит
приезжих.
Нилочка переглянулась уже несколько раз с своей старшей мамушкой, как
бы спрашивая ее, что значит замедление. Наконец раздался вдали, в большой
зале, звук шагов, затем снова все стихло и снова наступило гробовое
молчание.
- Что ж это, Маяня? - вымолвила Нилочка.
- Непонятно, да и неблагоприлично! - отозвалась сухо Марьяна
Игнатьевна. И, обернувшись к одной из штатных барынь, она прибавила: -
Лукерья Ивановна, пойди, голубушка, скажи Сергею Сергеевичу - ждать нам или
раздеваться?
Но едва только самая старая из всех штатных барынь двинулась с своего
стула, как в зале раздался звук шагов нескольких человек, а через несколько
мгновений в дверях из анненской гостиной в итальянскую показался Зверев и
князь Льгов, а за ними - оба опекуна.
Марьяна Игнатьевна зорко и быстро окинула пытливым взглядом все четыре
лица и подумала:
"Поспорили, должно, чуть не до драки!"
Действительно, все лица, за исключением лишь Жданова, были как-то
странно оживлены. Зверев смотрел строго, но как добрый негодующий человек.
Молодой князь имел несколько озадаченный вид. Мрацкий, вошедший с опущенными