"Евгений Андреевич Салиас. Крутоярская царевна " - читать интересную книгу автора

Игнатьевна, одинаково пораженные, стали заметно смущены.
Через час после этого в трех разных горницах большого крутоярского дома
происходило нечто особенное, чего никогда не бывало. Нилочка чуть не в
первый раз в жизни заперлась у себя в спальне на ключ и, когда кто-то
постучался в дверь, ответила кратко:
- Нельзя!
И даже не спросила, кто стучит.
Она сидела с письмом Зверева на четырех страницах. Бывший опекун
подробно объяснил молодой девушке, что он приехал с молодым князем сватать
его, что князь давно любит ее и просит ее руки. Ожидая отпора со стороны
Мрацкого, он нисколько им не удивлен, но считает долгом объяснить молодой
девушке то, что, конечно, ей совершенно неизвестно.
И Зверев повторил тут то же, что сказал самому Мрацкому, - доводил до
сведения Нилочки, что она, на основании приказания графа Разумовского, может
вполне располагать своей рукой и, в случае упорства опекунов или кого-либо
другого, может прямо написать гетману нечто вроде жалобы. Доставить письмо в
Петербург в собственные руки графа Кирилла Григорьевича брался, конечно, сам
князь Льгов.
Молодая девушка была настолько поражена письмом Зверева, что долго не
могла вполне прийти в себя. Ей казалось, что тяжелый гнет сразу свалился с
ее плеч...
В те же самые минуты в кабинете Мрацкого, куда он никогда никого не
допускал, кроме жены и старшего камердинера для уборки горниц, сидела не кто
иная, как злейший враг его - Марьяна Игнатьевна.
Более десяти лет прожили они вместе в крутоярском доме и ненавидели
друг друга и никогда не поверили бы, что придет день - и они сойдутся так,
как теперь, и будут беседовать так, как беседуют теперь. Они глазам не
верили, что сидят друг против друга и говорят такие вещи, что готовы не
верить собственным ушам.
Общая опасность сразу, как по мановению жезла волшебника, сблизила двух
врагов. Когда сни сидели за столом, то думали одну думу:
"Надо избавиться от князя, а там дальше видно будет..."
Марьяна Игнатьевна никогда не боялась замужества Нилочки за Илью
Мрацкого, так как знала, что некрасивый и глупый Илья почти противен
девушке; поэтому и не боялась всех ухищрений его отца. И вдруг теперь явился
гораздо более опасный претендент. Но это бы еще ничего.
Главное, что поразило Щепину, было нечто вдруг проснувшееся в ее
питомице. Марьяна Игнатьевна как умная женщина поняла сразу, в чем дело.
Нилочка полюбила в первый раз в жизни, и вместе с любовью возникла в ней или
проснулась где-то таившаяся воля.
Марьяна Игнатьевна, после краткой и бурной сцены со своей питомицей,
почти потеряла голову. Она была в таком положении, как если бы Нилочка
одевалась уже под венец и собиралась венчаться с князем Льговым.
Поискав мысленно исхода и спасения, Марьяна Игнатьевна ничего не нашла.
Только одно было под рукой: идти, бежать к заклятому врагу Мрацкому,
протянуть ему руку и начать борьбу вместе с ним против общего врага.
И, сидя за столом, Щепина решилась в тот же день безотлагательно
объясниться с опекуном. Мрацкий, сидя за тем же столом, думал почти то же.
Он был глубоко уверен, что Марьяна Игнатьевна имеет громадное влияние
на Нилочку.