"Евгений Андреевич Салиас. Крутоярская царевна " - читать интересную книгу автора

Нилочка любила ее и слепо повиновалась ей, а чтобы ее собственный сын Борис
был воспитан "по-дворянски" и вышел в люди. У Бориса Щепина были те же
учительницы, что и у "царевны", а так как он был мальчик способный, то
воспользовался ученьем вполне. Будучи четырнадцати лет, он уже озадачивал
своими познаниями малограмотную среду.
Теперь Борис был уже в Петербурге, в гвардии, и его жизнь начиналась
так, как если бы он был сыном богатых помещиков, а не простой нянюшки.
Марьяна Игнатьевна была вполне счастлива, глядя на карьеру сына, и
мечты ее о счастии ее Бориньки шли дальше, выше... Но в чем они заключались,
никто не знал, даже обожаемая ею Нилочка.
Между пестуньей и питомицей не было, конечно, тайн; они жили душа в
душу, как бы родные мать и дочь. Но о том, что мечтается Щепиной
относительно Бориса, она не могла искренно поведать Нилочке.
Богатая сирота "царевна" не могла бы и догадаться, о чем помышляет
Марьяна Игнатьевна, настолько эти тайные помыслы няни были далеки от ее
личных помыслов относительно того же Бориса.
А Нилочка вообще любила помечтать, и чем более подрастала, тем более
воображение ее работало.
Теперь она все чаще и все упорнее мечтала о том, что сделает, когда
выйдет из-под опеки. Об иных своих планах она тоже не говорила няне. Между
прочим, Марьяна Игнатьевна не знала, что Нилочка собирается подарить Борису
богатую вотчину в Казанской губернии.
Равно не знала няня, что ее питомица мечтает о том дне, когда она
никому повиноваться не будет, и притом ждет его так же, как алчущий ждет
утолить свою жажду. С мучительным нетерпением, с тоской...
Немудрено было няне не знать этого, так как вообще мудрено было знать
Нилочку. Худенькая, тихая, белокурая девушка, с красивыми голубыми глазами,
темными, задумчивыми и глубокими, была своего рода загадкой. Ее никто
таковою не считал, никто не старался разгадывать, полагая, что она вся "на
ладони"; но зато никто ее и не знал, все на ее счет ошибались.
Марьяна Игнатьевна думала, что Нилочка "чудна" только на словах, а на
деле - самое простое существо.
"На словах собирается век города брать, - думала Марьяна Игнатьевна, -
а как дойдет дело до поступления, то струсит и послушается моего совета. Так
завсегда было, так и впредь будет".
И в этом суждении было доказательство того, что и сама няня, ближайшая
к Нилочке личность, не знала девушки.
Крутоярская царевна, всячески опекаемая чужими людьми и окруженная
холодной толпой нахлебников, уподоблялась птичке в клетке.
Птичка, прыгая по двум жердочкам клетки, смотрит все вверх в синце
небеса и чует, знает, чувствует, что может взмахнуть крылышками и унестись
туда в один миг...
Но кто же ей - умеющей пока только прыгать по клетке - поверит?!

III

Усадебный дом в Крутоярске, его обстановка, обыденная жизнь всех его
обитателей представляли собой странное явление. Едва ли бы можно было найти
другой богатый усадебный дом, в котором жилось бы так же странно.
Прошло более десяти лет, что в доме явились два опекуна. Как в первые