"Дж.Д.Селинджер. Элейн" - читать интересную книгу автора

хотелось сначала разочароваться в девочке, а потом уже перевести ее в
младший класс. Поэтому на другой день она задержала Элейн, чтобы
разочароваться в ней.
- Элейн, дорогая, - сказала она, - я хочу завтра послать твой дневник в
класс 4-А-4. Поучись там немножко. Там, я думаю, нам будет полегче. Ты
понимаешь меня, правда? Стой спокойно.
- Я учусь в 4-Б-4, - ответила Элейн.
Что этой мисс Элмендорф надо?
- Правильно, дорогая, я знаю. Но мы попробуем немножко поучиться в
4-А-4. Так нам будет полегче. Ты получше все запомнишь, и когда начнется
следующий семестр, 4-Б-4 нам с тобой хлопот не доставит. [98]
- Я учусь в 4-Б-4, - сказала Элейн. - Я учусь в 4-Б-4.
Глупая девочка, подумала мисс Элмендорф. Глупая. Совсем неумная. И
платье на ней, уродливее не бывает. Вот я смотрю в удивительные синие глаза,
а в них ничего нет, совершенно ничего. И все-таки она Рапунцель. Она
красавица. Самая потрясающая, самая длинноногая, золотоволосая,
пунцовогубая, очаровательноносая, гладкокожая девочка, какую я только видела
в своей жизни.
- Мы попробуем, ладно, Элейн? - с отчаянием проговорила мисс Элмендорф.
- Мы посмотрим, как это будет, ладно? Стой спокойно, дорогая.
- Да, мисс Элламдорф, - протянула в нос Элейн.
Чтобы закончить восемь классов, Элейн понадобилось девять с половиной
лет. Когда она в первый раз пошла в школу, ей исполнилось семь лет, когда же
она закончила ее, ей было шестнадцать.
На выпускной вечер она единственная пришла с накрашенными губами, не
считая итальянки Терезы Торрини, которой уже исполнилось восемнадцать и
которая была матерью незаконного ребенка от таксиста Хьюго Мунстера.
Двенадцатилетняя Филлис Джексон произнесла на выпускном вечере прощальную
речь. Милдред Хорганд, тоже двенадцатилетняя, сыграла на скрипке "Элегию" и
"Когда в долину к вам другой придет певец". Тринадцатилетняя Линдсей
Фойрштейн прочитала наизусть "Ганга Дин" и "Бродил, как тучка, одинок".
Тельма Аккерман, которой было тринадцать с половиной лет, исполнила сложный
чечеточный номер, совсем как Эдди Кантор или Рэд Скелтон. ДРутие имена тоже
были напечатаны в настоящей концертной программке: Бабе Вассерман - рояль,
Долорес Стровак - птичьи голоса, Мэри Фрэнсис Лиланд - собственное эссе "Что
для меня Америка". Всем этим девочкам исполнилось не больше тринадцати, а
Долорес Стровак, умевшей имитировать голоса тридцати шести разных птиц, -
всего одиннадцать.
За сольными выступлениями последовала инсценировка под названием
"Происхождение демократии", в которой приняли участие, все выпускницы.
Элейн Куни досталась в ней роль Статуи Свободы. Это была единственная
роль без слов. От Элейн требовалось простоять с поднятой рукой минут
пятьдесят, причем в этой руке она должна была держать тяжелый свинцовый,
выкрашенный бронзой, факел, придуманный и сделанный старшим братом Марджори
Британца, молодым врачом, которого звали Феликс. Элейн его не уронила ни
разу. Она выдержала тяжесть свинца [99] и нечто более весомое - бремя
ответственности. Она не показала виду, как ей тяжело. Она даже ни разу не
почесала у свою золотоволосую головку, на которой легко и плотно сидела
картонная корона. Она и не пошевелилась ни разу.
Дважды во время представления "Происхождения демократии" левая ножка