"Д.К.Самин. 100 великих архитекторов " - читать интересную книгу автора

счастливые часы истинного творчества. Скорее всего, к середине 1716 года
модель монастыря и все чертежи были готовы.
Модель, увы, не сохранилась. Но в том же году художник Зубов, гравируя
свою знаменитую "Панораму Петербурга", на отдельном листе изобразил
монастырь, будто уже построенный.
Кирпично-красный, с белыми порталами ансамбль Трезини резко отличался
от древнерусских монастырей, укрытых грозными крепостными стенами. По
размаху, по торжественной, строгой нарядности Россия еще не знала подобных
строений. И Петр, любуясь моделью, охотно одобрил ее. Его новая столица
обретала достойное сооружение.
От первоначального проекта Трезини остались в Александро-Невском
монастыре только глядящие на Неву малиново-красные с белым декором корпуса
по обе стороны собора и Благовещенская церковь.
Канцелярия доносила царю 2 августа 1717 года: "Колокольня святыя церкви
Петра и Павла камнем вся отделана... и шпиц связывают". Значит, скоро будут
ставить часы. Могут успеть к приезду монарха. Усталый, измученный Трезини
торопит мастеров. Он не бережет себя и не жалеет других. Сооружение
колокольни завершили в основном к осени 1720 года. Только шпиль оставался не
укрытым листами золоченой меди.
Мощное прямоугольное основание как бы подчеркивает немыслимую тяжесть
всего сооружения. И только пилястры чуть оживляют его мрачную суровость, да
перед входом небольшой портик с восемью колоннами будто искусственно
приставлен к западной стене. А две ниши по краям фасада подчеркивают толщину
кладки.
Опираясь на массивное основание, поднимается кверху трехъярусная
четырехугольная башня. Ее первый, нижний, этаж как бы раздался вширь под
тяжестью верхних двух. Но его сдерживают по бокам мощные волюты. Своими
завитками они опираются на крайние пилястры западной стороны основания.
Такие же волюты сдерживают распор второго яруса, возможный под тяжестью
третьего. И снова большие каменные завитки лежат на крайних пилястрах
первого яруса.
Третий ярус башни устремляется вверх. Его венчает золоченая
восьмигранная крыша с четырьмя круглыми окнами в массивных белокаменных
рамах. В окнах - черные циферблаты главных часов государства.
Над крышей - стройный, изящный восьмигранник, прорезанный узкими
вертикалями проемов. Над ним высокая, тоже восьмигранная, золотая корона. А
на ней вместо традиционного креста или бриллианта - тонкая стройная
башенка - основание сверкающего шпиля-иглы. И на самом верху - ангел с
крестом в руке. От земли до вершины креста 112 метров. На 32 метра выше
Ивана Великого.
Только августовским днем 1720 года заиграли часы на колокольне. Над
Петербургом зазвучала новая, непривычная музыка. И поплыла над рекой,
будоража и удивляя обывателей. Тридцать пять больших и малых колоколов
начиная с половины двенадцатого разлили окрест свой мелодичный перезвон.
Петр Алексеевич ликовал. Сбылась еще одна мечта. И тут же изъявил
желание подняться на колокольню, осмотреть механизм часов, а заодно оглядеть
с высоты свой город.
Государь с приближенными прибыл в крепость утром 21 августа. Откинули
ружья на караул бравые часовые. Комендант, салютуя шпагой, прокричал рапорт.
И тогда Трезини в своем самом лучшем камзоле шагнул навстречу царю. А тот,