"Леонид В.Самофалов. Звездочет " - читать интересную книгу автора

только подручным был. Но как много взял он от Меньшикова!
И парень-то был не старше его, а рассуждал, как дед: толково,
основательно, с заглядом на будущее.
- Россия, - цедил он за работой, - это не Эфиопия какая-нибудь, в
России зима длинней лета. И вся она печами отапливается. Но если мы не
научимся класть печи, как положено, все наши леса сгорят в них скорей, чем
мы себе представляем. Еще то надо понимать, что зимой леса не растут. На
уголь не рассчитывай, уголь паровозы съедят да заводы-фабрики. И тоже скоро.
Потому что с пользой уголь горит дай бог на двадцать процентов, остальное -
в трубу. Да разве это порядок? Хоть садись и самому Калинину пиши: "Михал
Иваныч! Сами себя разоряем!" Может, постановление выйдет...
Кузьма слушал и приглядывался к ловким, поистине золотым рукам
приятеля, если что не понимал, спрашивал, и Витя охотно делился секретами,
унаследованными от отца, деда и прадеда. Так они сложили печь сначала у
себя, потом в соседнем блиндаже, потом еще и еще. Затем пришли интенданты и
повара, поклонились: выручайте, ребята! На камбузе печь горит сутками, а
повара из фуфаек не вылезают.
Ухитрились не разбирая старую сложить новую печь и на камбузе; повара
теперь хоть и выбегали свежего воздуху глотнуть, зато время у них появилось
свободное, да и отоспались.
Дошло наконец дело и до бани.
Да, баня появилась еще до того, как немцы десант сбросили...
- Ох! - вздохнула Ишечкина. - Во рту пересохло от всех этих напастей.
Давайте чаю поставлю?
- Ставь.
- А пить-то будете?
- Пожалуй...
- Тогда подвиньтесь, я чайник достану из тумбочки.
- Достань, - сказал он, отступая. - Зачем в тумбочке держишь?
- Борька Замилов тут приходил, спрашивал, нет ли каких нагревательных
приборов. Если, говорит, есть, то вмиг розетку сниму: накачку из района
давали, кроме освещения, мол, ничего не положено.
Кузьма Николаевич взглянул на розетку, что была над столом, и удивленно
спросил:
- Когда снять грозился? Он ее будто вчера поставил, провод новенький. С
телефонным сравнить - небо и земля.
- Это не он ставил, это до него электрик был.
- Давно? - невинно поинтересовался Кузьма Николаевич.
- Весной. Еще снег лежал.
- Ну-ка, Тань, поподробней!
Ишечкина выронила взятый уже из тумбочки чайник, остатки воды
выплеснулись на дощатый пол, и Буграев припомнил, как утром у Вали из рук
выпрыгнула крышка. Медленно поднимаясь и столь же медленно оборачиваясь к
Буграеву, Ишечкина прошептала побелевшими губами:
- Кузьма Николаич!.. Что же я вас столько томлю?!
- Вот-вот! - проговорил он так, как если бы сказал "ну, мать,
наконец-то!". - И я все думаю: отчего это при исправном двигателе пропеллер
наш не тянет, вхолостую крутится? Оказывается, шаг не тот.
- Какой шаг, Кузьма Николаич?
- Шаг винта называется, Таня. Есть такое в самолете приспособление.