"Николай Самохин. Прощание с весельем " - читать интересную книгу автора

Вечерняя газета все эти перемены, отмечала обязательным репортажем.
Назывались репортажи одинаково: "Чтобы город стал краше!" У меня до сих
пор вырезки хранятся.
Должен был Иконников про это вспомнить. Непременно. Он ведь в те годы
еще не старшим научным сотрудником был, а прорабом служил в управлении
благоустройства. Лично железобетон долбил.
И вообще, подумал я, что-то он, герой мой, вроде как не торопится. То
под деревцем постоит, то в тамбуре магазина сигаретку выкурит. Ах да! Вот же
в чем дело: он специально время тянет! Ему сегодня опоздать надо. Из
принципа.
Ровно на одну минуту - ни больше, ни меньше. Чтобы эта мегера
сухопарая, Стелла Борисовна, опять на часики миниатюрные посмотрела. Пусть
полюбуется! А если она еще свою змеиную фразу произнесет: "Вы, Иконников,
заблуждаетесь, полагая, что точность - вежливость только королей", - тут уж
он заявление на стол и выложит. Он давно его в кармане носит. Сколько можно
терпеть? Как будто талант минутами измеряется. Подумаешь, назначили
завлабом... толкушку остроганную. Хронометром бы ей работать, а не завлабом,
маятником. Сидит за столом и сосредоточенно раскачивается, как тренер
сборной по футболу Лобановский. Да хоть закачайся ты! Все равно: курица - не
птица, баба - не кандидат.
Тут я отложил ручку. Поймал себя вдруг на зреющей неприязни к герою.
Хотя такой конфликт - то ли ненависть, то ли неосознанная любовь между
главными персонажами - в моем изначальном проекте был заложен. Но одно дело
проект, а другое - живой герой: умытый, побритый, кофе напившийся, начавший
с утра самостоятельную жизнь. "Ай-ай-ай, друг Иконников! - покачал головой
я. - Что-то, когда ты чугун на свалку увозил, заявлением не размахивал. И
когда полумиллионный забор из железобетона на щебенку перерабатывал в
сверхурочные часы, тоже в позу не становился... Тебе тогда, друг любезный,
квартира нужна была, ты жилплощадь зарабатывал. А теперь квартира у тебя
есть. И кандидатскую ты защитил - пусть и в сорок с хвостиком. И в соседний
НИИ тебя давно переманивают..."
Почувствовал я, словом: не вытанцовывается у меня пока с героем.
Потрескивает моя объективность - вот-вот на пристрастность сорвусь.
Ладно, думаю, не буду его до решительных действий доводить. Пусть
покурит. А я тем временем начну с другого конца - с героини. Как в
классических романах.
И начал с другого конца.
"Стелла Борисовна проснулась рано и сразу вспомнила, что утро ей
сегодня предстоит напряженное. До работы надо успеть заскочить в магазин,
купить свежего молочка для внучки и еще отвезти молочко аж на Синеозерский
жилмассив, с двумя пересадками. Дочь заболела, значит - крутись, бабуля!"
Написал я первый абзац и споткнулся: как, она у тебя бабушка разве? А
это самое... то ли ненависть, то ли чувство между героями? Не вяжется,
вроде. Но потом решил: а пусть бабушка! Молодая бабушка, лет тридцати
восьми. Теперь таких много. Дедушки, разумеется, нет. Погиб дедушка в
геологической экспедиции, на Подкаменной Тунгуске. Медведь его задрал. Давно
уже. А раз так - герой тоже зрелый мужчина. Да он у меня уже и наметился
зрелым. Так даже интереснее: двое взрослых, самостоятельных людей, не
молокососы какие-нибудь, не Ромео и Джульетта.
Ну-с, дальше.