"Николай Самохин. Толя, Коля, Оля и Володя здесь были " - читать интересную книгу автора

- А наших рюкзачков там не заметили? - это уже дядя Коля спросил.
- Рюкзаков не видела, - сказала дама.
- Хотел бы я знать, куда они сейчас летят? - вздохнул дядя Коля.
Мы-то сами никуда пока не летели. Это я окончательно поняла, когда
из-за перегородки вышла стюардесса и сказала:
- Мужчина, сдавший в багаж ведро с вареньем, пройдите к трапу!
Кругом засмеялись и заговорили:
- Во дает, кретин!
- Ну, сейчас его чайком попотчуют!
- Надо же, додумался!
- А эта куда смотрела, приемщица?
- Физиономию ему этим вареньем вымазать! Стюардесса похлопала в ладоши:
- Товарищи, кто сдавал ведро? Не задерживайте рейс!
- А в чем дело? - спросит папа.
- Так это ваше ведро? - наклонилась к нему стюардесса.
- Нет, не ихнее, - сказала дама. - У них рюкзаки были. А это ведро я
вроде видела. Оно рядом с моими чемоданами стояло. Розовой тряпкой
завязанное.
- Бедные чемоданы! - хихикнули сзади.
- Выбросить к свиньям его, раз хозяин не признается! - посоветовал
кто-то.
- Выбрасывать мы не имеем права, - объяснила стюардесса. - А вот
перемажет оно другие вещи - так отвечать не будем. Так и знайте.
- Да уж, поди, перемазали, - догадалась бабушка в платочке. - Они ведь
их как швыряют-то, осподи! Одно слово - чужое добро, не свое.
- А-а-а, чужое! - вскочила вдруг дама, сообразившая, наконец, что и ее
красивым чемоданам грозит опасность. - А ты зачем сдавала его,
вредительница!
- Тише вы! - сказали даме. - Чего кидаетесь? Слышали же - мужчина
сдавал.
- А мне хоть черт! - заявила дама. - Я с него с живого не слезу - пусть
только пятнышко останется!
- Так он и пришел за ним, - произнес тот же голос. - Сидит, поди,
где-то, суслик, - хвост поджал.
Папа подумал немножко, поприкидывал в уме и сделал вывод:
- Наши рюкзаки не перемажутся. Заведомо.
- Конечно, - живо откликнулся дядя Коля. - А чего им мазаться. Они
чистенькие прилетят... в Самарканд.
Мужчина, сдавший ведро, так и не отозвался, и мы полетели,
заминированные его вражеским вареньем. - Скоро, правда, все позабыли про это
ведро - самолет набирал высоту, стало неприятно закладывать уши, пассажиры
сосали леденцы и обессиленно закатывали глаза.
Дядя Толя опять повернулся к нам и возбужденным голосом сообщил:
- Ну, летим. Возврата теперь нет. Через три часа будем в Иркутске,
затем - еще два часа до Хабаровска, час - от Хабаровска до Владивостока и
там - минут пятьдесят до бухты Посьета на местном рейсе. Короче, уже завтра
утром я буду кормить вас жареными трепангами. Если поправлюсь. Пока еще
чувствую слабость. Но думаю, что море и солнце поставят меня на ноги.
- Уж эти мне ученые затворники, - скептически хмыкнул дядя Коля. -
Жизни не знаете. Так летать можно - только не выходя из кабинета. А где