"Максим Самохвалов. Лошадиное лето" - читать интересную книгу автора

пять буханок, которые бабка купила, обнаружив недостачу.
Конь с удовольствием ел хлеб и посматривал на меня. Я как
завороженный совал ему, совал эти четвертинки... Когда хлеб
кончился я сбегал к соседям и попросил еще восемь буханок. Съев
весь хлеб, конь отвернул морду и потянулся к маленькой лужице
под ногами. Я понял, что конь хочет пить, и снова кинулся
домой.
На кухне стояла трехлитровая банка киселя, но я резонно
рассудил, что боевому коню этого будет мало. Прихватил и
пятилитровую кастрюлю с холодным бульоном...
Конь не смог пить из банки, и я подсунул ему кастрюлю.
Конь выпил не все, на дне немного осталось.
Между тем военный куда-то ушел, а бабка опять виднелась на
огороде. Наверное, они решили все вопросы, и военный пошел на
реку. Я отметил про себя, что сам пить пошел, а коня не повел.
Я радовался тому, что представилось дополнительная
возможность пообщаться с животным, гладил коня по морде, а тот
довольно храпел, шумно выдувая из ноздрей воздух.
Я решил, как и мечтал, расчесать коню гриву. Схватив
нетронутую банку с киселем, помчался домой. Ворвался на кухню и
остолбенел.
Руки мои разжались от неожиданности. Банка упала на пол,
разлетелись осколки, кисель разбрызгался по всей кухне... Моя
сестра целовалась с офицером! Как в кино!
Сестра накинулась на меня:
- Ты чего наделал? - причем как-то яростно, чего не
водилось за ней сроду, наоборот, она всегда меланхоличная,
задумчивая. А тут эвон как прорвало. Сестра старше меня на
четыре года, но краснеть не научилась до сих пор.
- Дай щетку, - сказал я неуверенно.
Сестра достала с полки ершик для мойки бутылок и протянула
мне.
Офицер разглядывал забрызганные киселем сапоги, но мне
кажется, ему было не до обуви, просто он не мог посмотреть мне
в глаза, так как полчаса назад обзывался.
Я схватил ершик и побежал назад, расчесывать коня. Конь
смотрел в землю, а когда увидел меня - захрипел, думаю от
радости.
Минут сорок я расчесывал гриву, слушая, как внутри коня
булькает кисель с буханками, пока не вернулся офицер.
Но далеко они не ускакали.
Конь захрипел и завалился в заросли крапивы.
Наверное, он обожрался хлеба и перепил супа. Сильно
ушибленный офицер лежал у нас в сарае целую неделю. Сестра,
благодарно на меня посматривая, бегала в сарай и что там делала
- неизвестно.
Зато хлопоты о выздоровлении коня легли на мои плечи. За
неделю я научился заботиться о животном так, чтобы оно не
падало в крапиву.
Через неделю офицер и конь поправились.