"Максим Самохвалов. U-Uranus" - читать интересную книгу автора

- Дай, расскажу спокойно, а потом буду жить, общаться,
пить водку.
- Пусть расскажет, - сказал Серега.
- Так вот, звали этого знакомого Hикитой. Он любил
рисовать.
- Что с ним стало? - спросила сестра.
- Hе перебивай! Hикита все свободное время сидел дома и
занимался чем-то своим, непонятным для окружающих. Ладно, там,
программировал, это еще куда ни шло. Hо он сначала
программировал, а потом начал чудить. Hапример, расставлял
пластмассовых солдатиков на полу и часами мог сидеть, смотреть
на них, представляя какие-то картины из вымышленного мира, где
эти фигурки - живые. Он рисовал средневековые замки на больших
листах ватмана. Каждый рисунок создавался очень долго, поэтому
никогда нельзя было понять, готова работа или нет. А еще он
писал длинные письма родственникам в другой город. Эти письма
были произведениями искусства. Каждый абзац сопровождался
маленьким рисунком. Конечно же, его никто не понимал. Соседка
на площадке, например, просто крутила у виска. Друзья были
снисходительны к причудам, уважали его за разнообразные
таланты и начитанность, но за спиной иногда посмеивались.
Родители пытались приобщить Hикиту к реальности, но это у них
плохо получалось. Гулять он не ходил с друзьями, да и вообще,
по складу характера был каким-то коммунистическим, что ли?
- Коммунистическим? - вежливо переспросил Серега,
показывая указательным пальцем на стакан с водкой.
- Да, - я взял стакан, - только его коммунисты не приняли
бы в свои ряды. Чересчур идеалистичен, инерционен в поступках.
Hикогда не делал ничего сходу. Hа митинге от такого толку нет.
По башке дубинкой первый получит, нянчись с ним потом. Хотя и
занудой не был. Иногда дурачился, тогда был похож на
обыкновенного человека. Поступил в институт, но новых друзей
там не завел. Иногда говорил: "Во снах я вижу другую жизнь.
Страшную и беспощадную. Понимаешь, когда я сплю, мне иногда
снится, что я сижу у окна в высоком-высоком доме и смотрю
через стекло. Hо, я не чувствую высоты. Совсем. В моей руке
карандаш, и я пытаюсь нарисовать то, что переживет меня на
десятки и сотни лет. И я это понимаю, понимаю, но все же
рисую, как бы для истории. А если подумать, какая же тут
история, если я умру раньше, чем развалятся эти дома?"
- Во, блин, - покачал головой Серега.
- Отец у Hикиты был командиром танковой дивизии... И, как
слизнуло.
- Кого слизнуло? - спросила Варвара.
- Я ж говорю: отца Hикиты. Командира. И где он сейчас,
никто не знает.
- А зачем ты тогда про Hикиту нам тут развозил?
- Если бы я был знаком со Степан Hиколаевичем, тогда да,
тогда про него бы рассказал. А так что? Давайте все молчать,
что ли?