"Наталья Саморукова. Сезон охоты на падчериц " - читать интересную книгу автора

промелькнул передо мной по дороге из аэропорта и обратно ералашем
подчеркнуто интеллигентных бомжей, разноцветными цветочными магазинами,
группами суетящихся туристов. Либерализм здесь, как говорится, чувствовался
повсюду. И каждый гость стремился к нему приобщиться, но как-нибудь так,
чтобы чего не вышло.
Слава богу, в Амстердаме ничего не случилось. Мы провели там сутки, и
все это время я с холодным ужасом в груди ждала, что вот сейчас сестры
нарядно оденутся и уйдут в неизвестность. И там, в неизвестности, произойдет
новая трагедия. Однако они так никуда и не собрались. Долго шушукались, о
чем-то спорили, но в итоге остались дома. Без особого воодушевления девушки
спросили, не хочу ли я погулять и, увидев, какая паника обозначилась на моем
лице от одной мысли о подобном досуге, больше уже не приставали.
Квартирка, в которой мы остановились, оказалась престранной. В ней было
целых четыре этажа, на каждом из которых располагалось по одной с половиной
комнате. Внизу кухня и некое подобие гостиной, на следующих этажах - спальни
с отдельными душевыми. Поистине каждый устраивается, как может.
Я созвонилась с Гришкой, но позорным образом скрыла от него очередное
происшествие, уповая на то, что по телевизору эту новость комментировать не
будут. Трупов не было, раненых всего пятеро. Всего... Наше время прививает
определенный цинизм.
- Настя, так когда тебя ждать? - спросил Гришка уже без прежней
настойчивости.
- Видишь ли...- затянула я, но он и сам все понял. Приятно иметь дело с
умными людьми. Однако то, с каким равнодушием Гришка вдруг полностью
пересмотрел взгляды на мою жизнь, неприятно царапнуло. С чего это он вдруг
стал таким спокойным?
- Представляешь, Настя, тут такой клиент чудной объявился, просит нас
найти его собачку.
- Какую собачку? - опешила я.
- Маленькую, беленькую, порода какая-то чудная, слово на "шприц"
похоже.
- И что? - тупо соображала я.
- Ну как - что? Вот хотел посоветоваться, браться за заказ или отложить
до твоего приезда?
Гришка явно чудил. Возможно, он витиеватым способом пытался мне на
что-то намекнуть. Но аллегория была слишком сложна, да и помехи на линии
мешали уразуметь суть. Собачки... маленькие, беленькие...
Когда летели из Гонконга, справа от меня как раз сидело нечто похожее,
кудлатенькое и капризное. Из-под оранжевого пледа торчали круглые вишневые
глазки и острая лисья мордочка, занавешенная пушистыми ушами. Пассажирам
предложили напитки, а потом небольшое, но изысканное угощение. Я с
вожделением открыла пластиковый короб, уже нацелившись на тарталетку с
икрой, но пронырливая псина подсуетилась куда быстрее. Крошечная пасть
открылась. Ам, и нету икры. Через пару секунд мне на колени шлепнулась
обмусоленная пустая корзиночка. Благодушная хозяйка собачки одобрительно мне
улыбнулась. Видимо, она полагала, что для меня счастье - угостить крошку.
Когда крошка без ложной деликатности прихватила зубами кусочек ветчины, дама
сделала ей пальчиком и, разжав крошечные челюсти, вернула кусок обратно.
Должно быть, ветчину собачке нельзя - слишком тяжелая пища.