"Наталья Саморукова. Сезон охоты на падчериц " - читать интересную книгу автора

полете. Так мне стало хорошо, покойно. Они писали такие человеческие письма.
Не сразу, но года через полтора стали нормальные дочери, я уж не знала,
какому богу молиться. А когда они вернулись, я и вовсе была на седьмом небе
от счастья. Их было просто не узнать. Светлана мне тогда, помню, сказала:
неужели переросли всю свою дурь? И вот чем все это закончилось. Я сломлена.
- А Светлана кем вам приходится? - осторожно спросил Гриша и нервно
затушил сигарету. На нас то и дело косилась официантка. Ангелина, не в силах
справиться с эмоциями, опять плакала, роняя хрустально чистые слезы в
тарелку с французским супом.
- Светлана - моя старая подруга. Мы дружим с ней уже почти двадцать
лет. Она отличный врач, и пару лет назад я упросила ее переехать к нам
окончательно, хотя она и раньше практически жила у нас. У меня есть
некоторые проблемы со здоровьем, мне надо каждые три часа делать уколы, а
сама я так и не научилась. Она одинокий человек и стала для нас членом
семьи.
- Сахарный диабет? - посерьезнел Гришка.
- Да, что-то вроде того, - неопределенно покрутила рукой Романова.
- Ангелина Степановна, понимаю, как вы устали, - Гришка зачем-то достал
из кармана очки, которые надевал в исключительных случаях, и озвучил свой
главный вопрос, - но я не могу не спросить: кто отец девочек?
Романова вздрогнула. Маленькая слезинка, застывшая на ее щеке,
прочертила кривую дорожку к подбородку.
- Отец... случайный человек в моей жизни, совершенно случайный. -
Женщина вдруг пошла пятнами, цвет ее лица стремительно менялся от
безжизненно белого до красного и обратно. - Мы с ним были очень мало
знакомы. Просто мужчина, который быстро ушел из моей жизни.
- И про девочек он ничего не знает?
- Н-н-нет, - выдавила Ангелина и покачнулась. Она пребывала в каком-то
почти обморочном состоянии, и мы поняли, что пора с этим разговором
закругляться.
В маленький зал кафе несколько раз заглядывала встревоженная Светлана,
которая все это время терпеливо ждала свою подругу в машине.
Когда к нашему столику подошел Анвар, мы с Гришкой растерянно замерли.
Он был совершенно, бесповоротно лыс.
- И что прикажешь теперь делать? - прошептала я.
- Не знаю...- выдохнул коллега, - но что-нибудь придумаем.
- Да уж. - Я удрученно смотрела на гладкий как коленка затылок нашего
нового знакомого. Припав к руке Романовой, потом на несколько секунд застыв
в скорбном поклоне, Анвар церемонно сел.
- На фотографиях у него были волосы, - пытался оправдаться передо мной
Гришаня.
- Были, да сплыли, - мрачно констатировала я, размешивая сахар в чашке
кофе. Из какого места мне теперь прикажете брать материал для сравнительного
анализа ДНК?
Следовало срочно придумать повод, чтобы завязать дальнейшее знакомство
с сыном Федора. Все в нем было от отца, даже легкая брезгливость, с которой
он касался наших рук в приветствии. Интересно, в честь кого назвали
мальчика? В честь лучшего друга из Абхазии? Или, может быть, в роду у Фредди
имелся какой-нибудь залетный абрек? Как бы там ни было, Анвар являл собой
достойного представителя золотой московской тусовки. Такой парень мог