"Юрий Самусь. Обними свою смерть." - читать интересную книгу автора

же сам постулат на твоем месте, но это так.
- О чем ты говоришь, - хмыкнул Рокфеллер. - Разве смерть это не чисто
человеческое понятие, означающее биологический конец существованию
индивидуума?
- Да, это так. Но она еще имеет оболочку, разум, наконец.
- Кто?
- Смерть. Женщина, которую я видел.
Рокфеллер встал.
- Мне пора.
Я с горечью посмотрел на него. Он не верил мне. Что ж, может это и к
лучшему. Пусть они считают, что я свихнулся. Они найдут в этом объяснение
моему банкротству, я же не стану переубеждать их.
Я провел Генри до джайгер-кабины. Он пожал мне на прощание руку и сказал:
- Вам необходимо отдохнуть, Сайрис. Вы переломились. Мы же тем временем
попытаемся исправить сложившееся положение.
Он исчез в кабине, а я еще долго стоял на месте, бездумно глядя на
захлопнувшуюся дверь. Затем, отогнав от себя невеселые мысли, я вернулся в
библиотеку и вызвал Крисгепониона.
- Хочу видеть Лейлу и принеси хорошего вина.
Он удивленно посмотрел на меня, но не сказав ни слова, удалился. Я же
устроился поудобней в кресле и закурил сигару.
Итак, первый раунд, похоже, моя красавица выиграла. Я остался без денег,
а, значит, и без своей защиты. Но у меня, по крайней мере, есть еще остров
- моя неприступная цитадель, и сдаваться я не намерен. Проиграть в этой
битве равносильно самоубийству.
В дверях появилась Лейла. На ней было облегающее, искрящееся, как
шампанское, платье, изящное бриллиантовое колье и куча колец на пальцах.
Она всегда любила побрякушки. и я потакал этой прихоти. Лейла!
Очаровательная Лейла. Ты последняя женщина, которую я любил и которую
бросил десять лет назад, хотя оставил в сердце кажется навсегда. Приятно
осознавать, что кто-то тебя любит не простой любовью слуги к господину, а
любит на равных.
- Выпьешь?
Она кивнула, слегка склонив свою белокурую головку на бок. Я наполнил
бокалы, протянул ей один.
- За тебя!
- За нас.
- Как хочешь.
Мы выпили.
- Идем на террасу, - предложила она. - Меня тошнит от зтой пыли веков, -
она кивнула на книжные полки. Я повиновался.
Мы долго шли по многочисленным комнатам и коридорам, связанным в единый
лабиринт некогда буйного моего воображения, пока не оказались на свежем
воздухе. Остановившись у перил, Лейла глянула вниз.
- Как красиво,- прошептала она.- Извечная борьба двух стихий: воды и
суши. Волны бьют о скалы и кричат от боли. Прислушайся, это не шум прибоя,
это - стон.
- Скалы тоже кричат.
- Нет, они скрипят зубами.
Лейла повернулась ко мне и рассмеялась.