"Маргит Сандему. Смертный грех ("Люди Льда" #5) " - читать интересную книгу автора

дела, я ушел. Я вышел на мороз, направился к берегу моря, сел на заиндевелое
бревно, чувствуя желание умереть. Мое сердце разрывалось от любви к юноше!
Можешь ли ты понять, Сесилия, что я пережил? Я слышал, что есть такие
извращенцы, но считал все это неудачной шуткой. И вот я сам стал одним из
них! Стал тем, о ком мои товарищи говорили с таким презрением! Я плакал и
проклинал самого себя, кусал до крови костяшки пальцев от отвращения к
самому себе, молил Бога о том, чтобы он помог мне снова стать нормальным -
но моя страсть к этому юноше не проходила. Промучавшись много-много дней, я
попросил, чтобы меня перевели в другое подразделение, - и мое желание
удовлетворили. Ведь его интересовали только девушки, он видел во мне лишь
товарища и не больше, а я предпочел бы умереть, чем рассказать ему о своей
тайне.
Все это вызвало у Сесилии сочувствие и смущение: она поняла, как мало
знает о людях и их страстях.
- И что потом?
- Сначала я пытался сделать все, чтобы истребить в себе эти
наклонности. Часами простаивал в молитве в своей комнате или в церкви. Но на
протяжении многих лет я продолжал любить этого юношу, хотя никогда больше не
видел его. В конце концов я смирился с этим - с тем, что я был не таким, как
все. И это успокоило меня. Но, Бог тому свидетель, я не осмеливался открыть
свою тайну.
Она горячо, нетерпеливо и взволнованно произнесла:
- Но как же ты мог жить так... в целомудрии? Он пожал плечами.
- Если монахи могут это, то и я смогу - так я думал. Пока не встретил
Ханса...
Сесилия замерла в ожидании. Александр долго размышлял, словно с трудом
выдавливая из себя что-то.
- Инициативу проявил Ханс. Это был опытный юноша. И он проникся ко мне
симпатией. Он посмотрел на меня пристально, испытывающе, властно... Я не мог
поверить своим глазам! У него была такая привлекательная внешность, да, ты
бы видела его! И я с головой увлекся им, увидел в нем надежду, ведь он был
во всех отношениях славный парень. И в то же время я подавлял в себе эти
чувства.
Увлекшись, Александр с трудом подбирал слова, отдельные предложения
теряли между собой связь, казалось, что он хочет выплеснуть все сразу, не
заботясь о последовательности.
- И как только твои нервы все это выдержали, - сказала Сесилия.
- Много раз я был на грани срыва, - признался он. - Я бродил по
коридорам замка в надежде увидеть его, бывал в тех местах, где, как я знал,
можно было его встретить, болтал Бог знает о чем с женщинами... О, Сесилия,
я был в таком страхе! Я просто холодел от ужаса! И вот однажды Ханс спросил
меня, не хочу ли я навестить вместе с ним его друзей. Долго колебавшись, я
сказал "да".
Теперь ей хотелось зажечь свет. Ей хотелось видеть его глаза, видеть,
что он замечает ее симпатию к нему. Почувствовав, что он нуждается в ней,
она взяла его за руку и слегка пожала ее, а потом отпустила, немного
отодвинулась, решив, что ему не понравится слишком интимная атмосфера.
Немного помолчав, Александр продолжал:
- Ханс все понял! Он видел меня насквозь! Возможно, слишком красноречив
был мой испуганный взор, ищущий его взгляда. И вот я встретился с его