"Сандро Сандрелли. Гипносуфлер " - читать интересную книгу автора

ноги прекрасны, как воркованье земной голубки. Поистине очаровательная
девушка, какую не часто встретишь среди жителей Консула, чистокровных
землян, переселившихся па планету около трехсот лет назад.
Но жестокий рок, которым со своего трона вершит судьбами людей, не
позволяет, и никогда не позволит, чтобы на наших злополучных планетах
воцарилось совершенство. Нежная, прекрасная Маннита была на редкость
бездарна - она абсолютно не умела играть на сцене. Что же в этом
страшного? - голос Дадо Бнмбн звучал все патетичнее. - Ведь миллиарды людей
во Вселенной не умеют играть: этого нечего стыдиться. Но прекрасная Маннита,
отлично сознавая, что ее появление на любой сцене планеты Консул только
позорит искусство и поэзию, с печальным упорством продолжала выступать.
Могло ли это вынести любящее, пылкое сердце Моландера? Слов нет,
представления начинались хорошо. Более того, стоило Манните появиться на
сцене в героическом одеянии Медеи или трагическом - Электроны, как публика в
первых рядах партера и даже всякий сброд на галерке тотчас умолкали. Но едва
Маннита открывала рот, как по залу пробегал удивленный шепот, зрители
начинали кричать, в актрису летели гнилые овощи и фрукты. Повторяю, могло ли
сердце Пика Моландера вынести подобные мучения? Безусловно нет. Пик был
молод, влюблен и к тому же гениален. И вот в один прекрасный день, держа в
руке тяжелый чемодан, он направился к служебному входу крупнейшего театра
Тапни, владельцем которого был не кто иной, как любвеобильный отец Манниты,
министр транспорта, за несколько лет наживший несметное богатство.
Пик вошел в зал в самый разгар скандала между режиссером Стаккани и
Маннитой, прекрасной как никогда в своем роскошном одеянии. Ее щеки
раскраснелись от бешенства.
- Паршивая собака! - кричал великий Стаккани.
- А ты ублюдок, поганый старикашка! - визжала Маннита, размахивая
лилейными руками. - Вот возьму и расскажу обо всем отцу, а он отправит тебя
на каторгу!
- Не смеши меня, все знают, что этот жирный боров - твой панаша -
находится под следствием. Он грязный вор!
- Ах ты, подонок, - кричала Маннита, топая ногами по пластиковому
полу. - Нечестивец...
- Господа, - прерывающимся от волнения голосом крикнул Пик Моландер и
бросился к спорящим. - Прошу вас, господа!
- Ах, ах, - Стаккани схватился за сердце.
- А, это ты, Пик, - сказала Маннита, глядя на него, словно на гнойную
рану. - Что тебе нужно?
- Я принес тебе нечто, нечто... - пролепетал Пик Моландер и растерянно
добавил: - Нечто такое...
- Гоните этого нахала, - приказал Стаккани служителям и актерам,
которые преспокойно стояли рядом, лениво жуя листья гуайи.
- Только попробуйте, - вступилась Маннита, - первого же, кто
шевельнется, мой отец отправит на каторгу!
- Дрянь! - крикнул Стаккани.
- От дряни слышу, - не осталась в долгу Маннита.
- Господа! - воскликнул Пик Моландер.
- Ну, что тебе? - спросила Маннита. - Проваливай-ка отсюда, Пик.
Вдруг из глубины большого полутемного зала донеслись громкие проклятия:
- Что за... кому это взбрело в голову поставить здесь чемодан?