"Дмитрий Санин. Сбоник короткой прозы" - читать интересную книгу автора

ты", - с досады от такого совпадения плюнул Петя, - "все равно Матвеич пургу
несет!"
Тем временем, Матвеич откопал под снегом обрезок трубы, и стал
просовывать в калитку, для рычага. Петя скептически смотрел на неугомонного
Матвеича: дед с трубой - против качественной решетки... А Штыц преданно
сидел по стойке "смирно", и глаз его не было видно из-за свисающих со лба
лохм.
И тут Петя заметил: в одном из окон приникло к стеклу лицо - бледное,
перекошенное злобой... Круглое лицо, холеное, с пухлыми откормленными
губами. Бизнес-лицо. Явно принадлежащее кому-то из поставивших решетку.
"Ай-яй-яй!" - тревожно подумал Петя: запахло большим конфликтом. Пете очень
не хотелось стать его участником, и он заторопился к другому выходу со
двора.
Огибая дом, Петя обратил внимание на решетки. Многочисленные решетки,
понаряднее и попроще - но все как одна крепкие, аккуратно выкрашенные и
красиво принаряженные инеем - виднелись всюду, тянулись вдоль улицы, уходя в
ледяную даль. За годы демократии вокруг появилось множество решеток:
решетками наглухо отгорожены дворы, и школа теперь огорожена решеткой, и
даже скверик, в котором маленький Петя гонял с мальчишками в войнушку - тоже
оказался обнесенным решеткой - основательно, по-хозяйски.
"И это правильно", - оптимистично размышлял Петя. - "Людей, жильцов,
уважать надо. Уважать их право - право на приватность. Уважать право
школьников на безопасность. Хотят ставить решетки - пусть ставят! Это их
дело, их право. Теперь у людей есть права - и это здорово! У нас теперь
свободная страна!"
Размышляя так, он поравнялся со злополучным двориком. Там, на
повышенных тонах, разбирались холеный бизнесмен и Матвеич, который таки
проломился через калитку. Бизнесмен стоял, как чугунный, тяжело упершись
расставленными ногами в снег, и зловеще цедил Матвеичу какие-то жуткие
слова. У бизнесмена было очень нехорошее выражение лица, бычья шея, черное
дорогое пальто и белый шарф. Очень, очень нехорошее выражение лица было у
бизнесмена... Зарвавшийся Матвеич, в своем потертом китайском тряпье,
метался перед деловым, не зная как выпутаться из истории - словно долговязая
дворняга перед питбулем. Воистину, руина империи - так и не понял, дурной
пенсионер, что жизнь уже совсем другая, и другие люди теперь все решают...
Серьезные люди, а не Слава Капээсэс. Петя ускорил шаг, миновав зарешеченный
внешний проход дворика.
Сзади донесся зычный рев правдолюба Матвеича, пытавшегося хорохориться:
- А ну пошел отсюда! Ни хера ты не имеешь права - отчуждать территории
общего пользования! Я тебе эту решетку сейчас разберу нахрен, и по прутику в
одно место затолкаю - и буду прав! Тоже мне выискался, частный
собственник!.. Ты о тех, кто здесь ходит - подумал? Как пожарные сюда
поедут, если что? Э!!! Ты что, охренел?!
Пак! Пак! - отвратительно резко хлопнули два выстрела, и Петя,
инстинктивно пригнувшись, пулей влетел за угол. "Я ничего не видел!" -
метнулась паническая мысль, и тут же, следом: "Бедный Матвеич..." Петя
остановился, сдерживая дрожь в коленях, машинально полез за сигаретой, и
тут - пак! - донесся еще выстрел. "Контрольный..." - с бессильной липкой
тоской понял Петя, нервно отшвырнул незажженную сигарету, и помчался галопом
дальше, не чуя ног, тихонько подвывая от ужаса - и не замечая этого. -