"Евгений Санин. Черный Феникс (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

Оглянулся на Квириния. Легат подбадривающе кивнул, точно говоря: "Это ли не
лучшее подтверждение моим словам?"
"О, Юпитер! - едва не вырвалось у Авита. - Неужели и впрямь мои
молитвы достигли высот Олимпа?!"
Вместо надоевшего за пятнадцать лет, удивительно однообразного,
профиля Домициана на монетах было отчеканено новое лицо Марка Кокцея Нервы.
Длинная худая шея, тонкие губы, горбатый нос... Авит сразу узнал его.
Машинально отметил: "Постарел Марк за десять лет, что мы не виделись, ай,
постарел!"
Оборот денариев, сестерциев, ассов тоже был непривычным. Не перечень
высших должностей, занимаемых цезарем, не его излюбленная Минерва, а иные
богини, новые, захватывающие дух, слова:
"Свобода народа"...
"Фортуна народа"...
"Согласие "

С чем именно соглашался новый император Авит прочитать уже не смог.
Слезы застили ему глаза. Стало трудно дышать. Ладонь с денариями поплыла,
словно в густом здешнем тумане, теряя зримые очертания.
Он сглотнул ком, подступивший к горлу, и, чтобы его не выдал голос,
молча вернул монеты легату.
- Ну, и что теперь скажешь? - засовывая кошель за пояс,
полюбопытствовал тот.
- Скажу, что до этого дня я предпочитал нашим, римским - здешние
монеты! - с трудом выравнивая дыхание, не сразу ответил Авит и пояснил: - По
крайней мере за то, что Домициана на них просто не узнать! А вот палица на
обороте - совсем как моя, настоящая! Он показал глазами на угол, где стояла
его боевая палица, с которой не раз и не два отражал набеги соседних
варваров на Тиру.
Легат поморщился, увидев недостойное, по его убеждению, для римлянина
оружие.
- Она тебе больше не понадобится, клянусь Марсом! - заверил он. - Так
же, как и весь этот варварский наряд!

Квириний смерил презрительным взглядом меховые брюки, куртку на Авите,
приосанился и торжественно заявил:
- Надень вместо этой, позорящей тебя,одежды, сенаторскую тогу и
подготовься к отъезду. Завтра, в полдень, я жду тебя на борту своей триремы!
Квириний вышел.

Оставшись один, Авит тяжело опустился на покрытую шкурами лежанку.
Обхватил голову руками. Но тут же вскочил и быстрыми шагами принялся ходить
по клетушке-комнате с низким потолком.

За стенами хижины гудел морской ветер, наваливался порывами на дверь,
силясь раскачать, распахнуть ее, чтобы разом выдуть тепло, загасить
светильник... Обычный, влажный октябрьский ветер.

Сколько же он пережил здесь таких ветров? Дождей? Гроз? Снегопадов?..
Сто? Тысячу?.. Вечность! Только человек, десять лет терпевший изгнание в