"Евгений Санин. Между жертвенником и камнем (Тиберий, Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

"Так же, как и двух императоров..." - про себя усмехнулся Тиберий и
заторопил Макрона:
- Все, жду от тебя вестей. Плыви, покупай, уговаривай, грози, и помни
об этом эдикте!
Макрон низко поклонился и вышел из спальни.
"Теперь Сеян... - бросая пергамент на стол, подумал Тиберий. - Надо
немедленно удалить его с Капри. Но как? Он сразу насторожится, заяви я ему
об этом прямо. Вот что, - улыбнулся он неожиданной мысли, - назначу-ка я его
консулом, и одним ударом убью сразу двух вепрей! Во-первых, убаюкав его
такой почестью, а во-вторых, заставлю все время проводить в Риме. Конечно,
это создаст немалые трудности для Макрона. Но что они по сравнению с тем,
что я могу выдать себя неосторожным словом или взглядом?"
Приняв решение, Тиберий спрятал письмо Антонии в тайник. Чтобы
успокоиться перед разговором с Сеяном, вернулся к столу. Пододвинул лист со
своими записками.
В третий раз за минувшую ночь он перечитал последнюю фразу и, мысленно
махнув на нее рукой, написал новую:
"Я вернул сенату былое величие, и на его заседаниях часто хранил
молчание, не пользуясь правом принцепса заявлять первым о своем мнении",

Тиберий усмехнулся, вспоминая, такие неудобства вызывала эта "свобода"
для сенаторов. Не зная, чего он хочет и, боясь разойтись с ним во мнениях,
они путались в своих речах. С мольбой смотрели на него, ожидая хоть
какого-нибудь знака, как это делал в свое время Август. И в итоге медлили,
медлили, перекладывая ответственность за принятие решения один на другого.
- О, люди, созданные для рабства! - с отвращением бросил он по-гречески
и напрягся, увидев, как заметались язычки пламени на канделябре.

Как-то сразу заныла спина. Припекло в затылке. Тиберий, чтобы скрыть
растерянность, низко наклонил лицо к листу и несколько раз обвел последнюю
букву. Потом - точку. Все. Дальше медлить было нельзя. Сеян привык, что
император всегда начинал разговор с ним, едва он переступал порог.
- Нашли беглеца, Сеян? - стараясь придать своему голосу повышенный
интерес, спросил Тиберий, не отрывая глаз от записок. И только услышав
раздосадованный ответ: "Как в воду канул!", обернулся.
Сеян стоял у бронзовой жаровни, которую в непогожие дни слуга вносили
в императорскую спальню, и с наслаждением грел озябшие пальцы. Поймав на
себе взгляд Тиберия, он виновато пожал плечами. Улыбнулся.
"Ах, ты мерзавец! - мелькнуло в голове Тиберия. - Поди, распознай
такого..."
Внешне префект претория был полной противоположностью Макрону. Низкий,
щуплый, с живым лицом, умевший выслушать, понять, посочувствовать,
порадоваться за собеседника, он, словно ни в чем не бывало, сетовал на свою
судьбу.
- Что за проклятущая должность: не спи, не ешь - все крутись, пытай,
награждай друзей, убирай врагов...
Слушая обычную ежедневную тираду своего префекта, ставшую поговоркой в
его устах, на этот раз Тиберий в каждом его слове видел потайной смысл.
- ... теперь вот еще гоняйся за каким-то рабом!
- Всё сам да сам - доверил бы хоть это своим офицерам! - не выдержал