"Владимир Маркович Санин. В ловушке ("Зов полярных широт" #1) " - читать интересную книгу автора

- Этого еще не хватало! - возмутился Гаранин.- Тоже мне еще нашлась
Дездемона... Ладно, Дугина я тебе уступаю. Но прошу записать в протокол: без
восторгов.
- Тогда отпадает, не берем.
- Да шучу, шучу. Годится твой Женька. А кого вторым механиком?
- На Молодежную идет Пичугин,- глядя в список, выжидательно произнес
Семенов.
- Пусть там и остается,- решительно возразил Гаранин.- Ты меня
удивляешь. Снова брать его на Восток, да еще в первую пятерку?
- Проверка памяти.- Семенов улыбнулся.- Конечно, отпадает А с Пичугиным
произошла такая история. В первую зимовку на Восток стремились попасть
многие: уж очень почетной была она в глазах полярников - первая зимовка в
самой глубине ледового материка. Отбирали самых, казалось, надежных, лучших
из лучших, а случилась осечка. Никто еще не зимовал на куполе Антарктиды на
такой высоте - три с половиной километра над уровнем моря, и редко кто брал
на себя смелость предсказать, что ждет людей на Востоке в полярную ночь. И
вдруг зашелестел, пронесся слушок, что теоретически морозы в этом районе
возможны совсем уж неслыханные, градусов под сто двадцать ниже нуля. Люди
забеспокоились, зашушукались по углам: слава, почет - вещи приятные, а не
покойникам ли достанутся? Тогда Семенов объявил: пока самолеты еще летают -
решайтесь, паникеры мне на станции не нужны. Полярники - народ самолюбивый,
позориться никто не захотел, и разговоры прекратились. И тут двое начали
кашлять. Не просились обратно, не намекали даже, а просто кашляли - надрывно
и мучительно, днем и ночью. Бармин осмотрел их, легкие в порядке; бронхи -
раздражены, конечно, но и у других не лучше: воздух здесь сухой, во рту как
песком посыпано. Позорить этих двух Семенов не стал, отправил в Мирный по
болезни и заменил двумя добровольцами. Одним из кашлявших и был Пичугин.
Спустя несколько лет он все-таки прозимовал на Востоке, да и на другие
станции его охотно брали, но парень он был неглупый и к Семенову ни разу не
просился.
- Может, Сагайдака с Молодежной взять? - предложил Гаранин,- Дизелист
никак не хуже Дугина, бывший штангист, да и отзываются о нем неплохо.
Семенов задумался. Сагайдака он знал, ничего предосудительного за ним
не числилось. И все-таки что-то мешало без раздумий принять эту вроде бы
подходящую кандидатуру, что-то мешало...
- С изъяном твой Сагайдак! - вспомнил Семенов.- Не хочу ему прощать
того тюленя.
Может, спорным был тот случай, немногие бы придали ему значение, но при
отборе в первую пятерку следовало учитывать все. В одну из первых экспедиций
товарищи застали Сагайдака на припае за странным занятием: преградив тюленю
путь к воде, он пинал его, неповоротливого и беспомощного на льду, ногами и
хлестал ремнем. На недоуменный вопрос, зачем он это делает, Сагайдак
ответил, что просто так, от скуки. Заступники позволили тюленю плюхнуться в
разводье, а про случай тот поговорили и забыли...
- Правильно, с изъяном, согласился Гаранин.- Послушай, Сергей, у меня
есть совершенно неожиданное предложение.
- Ну?
- Только не отвергай с ходу, подумай: Веня Филатов!.. Ну, вот, я ведь
просил тебя подумать!
Семенов отрицательно покачал головой.