"Владимир Маркович Санин. В ловушке ("Зов полярных широт" #1) " - читать интересную книгу автора

преодолимые трудности.
- Ситуация знакомая, сам не раз преодолевал... Честно, Сергей, мне бы
хотелось, чтобы Восток расконсервировал именно ты. Но - ты знаешь меня, не
обижусь - скажи слово, и пойдет другой.
- Не скажу, Петр Григорьич...- Семенов покачал головой.- Предложили бы
любое другое дело - может, и сказал бы. А на Восток пойду. За честь и
доверие большое спасибо!
- Заговорил... как стенгазета... Ты мне станцию оживи, чтоб задышала и
запела,- тогда сам тебе спасибо скажу... Ну, к делу. "Обь" через месяц с
небольшим уходит, времени, сам понимаешь, у тебя в обрез. Что надо будет,
сразу ко мне, Востоку все отдам - любого человека из экспедиции, кого
хочешь. Займись в первую очередь людьми, особенно первой пятеркой, которая
будет расконсервировать станцию. Помнишь, Георгий Степаныч говорил:
"Товарища по зимовке выбирай - как жену выбираешь. Жизнь твоя от него
зависит". Ну, иди. Не завидую тебе, нешуточное дело - на второй год подряд
увольнительную получить!
Семенов вышел из кабинета, в голове у него гудело, как после доброго
стакана спирта. В приемную уже набилось много людей, ктото из них приветливо
произнес:
- С возвращением, Сергей Николаич!
Семенов рассмеялся, извинился за непонятный товарищу смех и быстро
пошел в гостиницу: Вера, небось, уж заждалась.
Этюд из личной жизни полярника
Оркестр неожиданно заиграл полузабытую мелодию, и они пошли танцевать.
- Этот вальс постарел вместе с нами,- сказала Вера,- У него такие же
морщины, как у меня.
- Ты очень красива,- сказал Семенов.- Прости, я стал совсем неуклюж.
Сердце мое, не стучи, Глупое сердце, молчи...
- Какая она грустная.- Вера кивнула на певицу.- Наверное, жена
полярника или моряка.
- Вернемся, на нас смотрят. Я разучился танцевать.
- На твоих ногах уже унты?
Их столик был расположен удачно, в дальнем и тихом углу.
- Не пей больше, Сережа.
- Сегодня коньяк для меня - вода. Улыбнись, прошу тебя. Будь как на той
фотокарточке, которая на обоих полюсах со мной прозимовала.
- Ты любишь ее, а не меня, твоя жизнь прошла с ней... Мы женаты
пятнадцать лет, из них дома ты был четыре с половиной года.
- Четыре года и восемь месяцев, родная моя Пенелопа.
- Я не Пенелопа, Сережа. Пенелопа сделала ожидание своей профессией.
Она могла это себе позволить, ей не надо было спешить на работу, бегать в
кулинарию и кормить детей.
- Но ты же знаешь...
- Знаю... Знаю все, что ты скажешь. И призвание, и наука, и высокие
широты...
- Через это я уже прошел, дорогая. Но Восток..
- И это знаю... Я сто раз обмирала по ночам, когда представляла тебя
там, в этой космической стуже. Да, Восток - твое детище, Сережа. Но ведь,
кроме этого детища, которое можно законсервировать, у нас есть двое детей,
которых законсервировать нельзя... И самое грустное для них, что я все