"Виктор Сапарин. Первая вахта" - читать интересную книгу автора

операционном столе.
На экране справа - Козырев. В легком рабочем комбинезоне, таком же, как
у людей около Ансельмо, но в отличие от них - без маски и без перчаток,
длиннорукий, чуть сутулый, с узким лицом, он стоит, словно раздумывая.
Полдюжины роботов окружают пустой операционный стол, выражая всем своим
видом полную готовность выполнить любое приказание хирурга.
Козырев что-то сказал.
В ту же секунду оперируемый появился на столе Козырева. Сергей - сын
своего века, однако он невольно переводит взгляд на левый экран, словно
ожидая, что Ансельмо перенесется с Кубы в Новосибирский институт. Но нет,
на левом экране юноша с закрытыми глазами по-прежнему лежит на
операционном столе, и робот склонился над ним, занеся нож. По другую
сторону оперируемого - оба местных хирурга неотступно следят за роботом.
На правом экране такой же юноша лежал перед Козыревым, держащим скальпель.
Это модель, объемное изображение оперируемого со всеми внутренними
органами и тканями.
Операция началась.
Козырев прикасался скальпелем к тканям, иллюзорным, существующим только
как изображение, и они рассекались, словно были частью тела человека. Он
отдавал неслышимые Сергею распоряжения, и два ассистента, находящиеся за
тридевять земель (Сергей видел их на левом экране), оттягивали ткани,
зажимали сосуды, клали тампоны.
Роботы, окружавшие Козырева, не помогали оперировать. Они обслуживали
самого Козырева. Одни то и дело вытирал пот со лба хирурга. Другой время
от времени подносил стакан с крепким чаем, и Козырев делал жадный глоток.
Два робота подавали инструменты. Два еще держалась, видимо, в запасе.
Козырев работал, стиснув зубы. Иногда он делал паузы. Иногда отдыхал.
Чувствовалось, что ему очень тяжело работать.
Сергей с напряжением следил за Козыревым. Ведь он резал, в сущности,
пустоту! Как легко ошибиться! Сергей, правда, знал, что нож хирурга не
просто режет воздух, а испытывает сопротивление, в точности такое же, как
если бы проникал в настоящие ткани. Его создает магнитное поле специально
для того, чтобы хирург чувствовал себя в привычных условиях.
Он, Сергей, для того и сидит тут, чтобы техническая аппаратура работала
исправно. Но эта искусственная плотность, отражаемая стрелками на
циферблатах, как-то не внушала сейчас Сергею особого доверия.
"Почему все-таки он оперирует? - еще раз подумал Сергей. - Ведь Козырев
болен..."
Как раз в этот момент Козырев выронил скальпель.
Сергей вздрогнул, увидев, что скальпель воткнулся острием в находящееся
перед Козыревым изображение тела юноши. Нож упал в раскрытую для операции
полость, пронзил какие-то ткани, - может быть, задел нервы. Он застрял,
утопившись более чем наполовину.
С большим трудом Сергей заставил себя повернуть голову влево. Он
взглянул и вытер пот, обильно выступивший на лбу. Машина, копирующая
малейшее мановение руки Козырева, не повторила последнего его движения.
Робот не мог уронить инструмент. Инструменты не подавались ему, как
Козыреву, а автоматически поступали из магазина и замыкались в
металлической руке на автоматический же замок. Тут машина показала свое
преимущество перед человеком с его нервами и способностью волноваться.