"Анджей Сапковский. Музыканты" - читать интересную книгу автора

зад. Вы не Пясецкий. Извините.
- Вывод? - Адвокат слегка покраснел.
- Просто как пареный веник. Если это сумасшедший, то с точки зрения
закона он человек больной. Больной, понимаете, пан адвокат?
- Когда я слышу такие вещи, - вспылил Хенцлевский, - то у меня зубы
скрежещут! Больной, сукин сын! Он моего Мачека... Больной!
- Я-то вас понимаю. У меня тоже скрежещут. Но нам ничего не удастся
сделать, и это однозначно сказала та врачиха. Предположим, что она
блефовала, что ничего не знает о нашем плане. Но она могла догадываться,
когда меня предостерегала. Она однозначно меня предостерегала.
- Вы отыскали в ее невнятице предостережение? И какое?
- Не притворяйтесь. Она меня предостерегала, чтобы я не пробовал взять
этого психа как мороженое мясо. Я могу его арестовать, воспользовавшись
нежными уговорами, надеть на него смирительную рубаху и передать
специалистам. На лечение.
- Вы перепуганы, пан Анджей, и поэтому все неправильно понимаете. -
Адвокат переплел пальцы. - Я тоже слушал эту запись. И в ней имеет
кардинальное значение нечто совсем другое. Послушайте меня. Давайте
поиграем. Я буду вами, а вы - вашим полковником или там инспектором
полиции, как это сейчас называется, если я не ошибаюсь. Докладываю, пан
инспектор полиции. Я проанализировал странный разговор с пани доктор Икс.
Меня удивило, что она многократно употребляла слова, из которых следовало,
что подозреваемый буйный помешанный очень опасен. Это настолько глубоко
засело в моем подсознании, что, когда дело дошло до встречи лицом к лицу,
у меня нервы сдали. Видя, что он на меня нападает с опасным орудием, я
воспользовался служебным оружием, не переходя границ самообороны. Как?
Хорошо получилось, пан инспектор? Хорошая интерпретация?
- Засуньте эту интерпретацию себе в задницу, - спокойно проговорил
Нейман. - Так, разумеется, сказал бы мне мой инспектор. Господин адвокат,
вы хорошо знаете, что означает необходимая самооборона в случае
вооруженного полицейского, который к тому же знает, что имеет дело с
человеком не вполне вменяемым. Это вам не Америка. Я не намерен идти под
суд.
Адвокат задумался и больше минуты молчал.
- Ну ладно, - сказал он наконец. - Возможно, пан Нейман, вы
действительно правы. Итак, что будем делать?
- Расторгнем соглашение.
- Ну, тут вы несколько далеко зашли, вам не кажется? Я понимаю, ни
стрельба, ни какие-либо другие серьезные действия не входят в сценарий. Но
псих может оказать сопротивление. Сбежать. Может споткнуться и здорово
расшибиться. Я о таких случаях слышал, наслышался от моих клиентов. A
propos, знаете ли вы, сколько моих клиентов проживает в Варшаве?
- И что с того?
- А очень много с того. Мое предложение вот какое: соглашение остается
в силе. Предлагаю выгодные условия. За предоставление мне возможности
личного участия в акции, за удовольствие коснуться рукой и ногой убийцы
моего сына я гарантирую вам поддержку очень высокопоставленных лиц на
случай дальнейших чисток в полиции, связанных с какими-либо
непредвиденными осложнениями в нашем плане. Мои друзья из Варшавы, если
понадобится, успокоят и пани Пшеменцку от чокнутых, не бойтесь. Ну а до