"Анджей Сапковский. Владычица озера (Часть 2, главы 7-12)" - читать интересную книгу автора

Картина поблекла и лопнула, лопнула, как лопается раскрашенное стекло,
вдруг разлетелась, распалась на тысячи радужных мерцающих искорок, бликов
и мигающих золотинок. А потом исчезла.
- Нет! - крикнула Нимуэ. - Нет! Не исчезай! Я не хочу! Она распрямила
колени и хотела высвободиться из-под мужчины, но не могла - он был тяжелее
и сильнее ее. Мужчина застонал и икнул.
- Ооооох, Нимуэ... Оооох!
Нимуэ вскрикнула и впилась ему зубами в плечо.
Они лежали на плаще, возбужденные и жаркие. Нимуэ смотрела на берег
озера, на шапки взбитой волнами пены. На наклоненные ветром камыши. На
бесцветную, безнадежную пустоту, пустоту, которая осталась от рассеявшейся
легенды.
По носу адептки бежала слеза.
- Нимуэ... Что-то случилось?
- Случилось. - Она прижалась к нему, все еще глядя на озеро. - Молчи.
Обними меня и ничего не говори. Молчи.
Мужчина высокомерно улыбнулся.
- Я знаю, что с тобой, - сказал он хвастливо. - Земля содрогнулась?
Нимуэ печально улыбнулась.
- Не только, - ответила она после недолгого молчания. - Не только.

Блеск. Тьма. Следующее место.

Следующее место было мрачным, зловещим и отвратительным.
Цири инстинктивно сжалась в седле, потрясенная - как в буквальном, так и
переносном значении этого слова. Потому что подковы Кэльпи ударили с
разбега во что-то болезненно твердое, плоское и неуступчивое, как камень.
После долгого движения в мягком небытии ощущение твердости оказалось
настолько неожиданным и неприятным, что кобыла заржала и резко кинулась
вбок, выбивая на почве стаккато, от которого зазвенели зубы.
Второе потрясение, метафорическое, ей принесло обоняние. Цири застонала
и прикрыла руками рот и нос, чувствуя, как глаза моментально заполняются
слезами.
Вокруг стоял кислый, ядовитый, плотный и липкий смрад, ужасающе
удушливый, не поддающийся определению, не похожий ни на один известный ей
запах. Это была - в чем она ничуть не сомневалась - вонь разложения,
трупная вонь окончательного разложения и распада, вонь гниения и
уничтожения - причем создавалось впечатление, что то, что сейчас
прекращало свое земное существование, воняло ничуть не лучше и при жизни.
Даже в период своего расцвета.
Цири скукожилась, и ее вырвало. Сдержаться она не могла. Кэльпи фыркала
и трясла головой, сжимала ноздри. Единорог, материализовавшийся рядом с
ними, присел на задние ноги, подскочил и брыкнулся. Твердое основание
ответило сотрясением и громким отзвуком.
Вокруг них стояла ночь, ночь темная и грязная, окутанная липким и
вонючим покровом мрака.
Цири подняла глаза, надеясь отыскать звезды, но наверху не было ничего,
только бездна, местами подсвеченная нечетким красноватым заревом, словно
бы далеким пожаром.
- Uuups, - сказала она и скривилась, чувствуя, как на губах оседают