"Анжей Сапковский. Кровь эльфов (Ведьмак, книга 3)" - читать интересную книгу автора

- Это все? - Волшебница отставила кубок, потянулась к вертелу с
цыплятами. - Нисколько не приврал? Ничего не упустил?
- Ничего. Кроме благодарности. Благодарю тебя, Йеннифэр.
Она взглянула ему в глаза, чуть кивнула, ее черные блестящие локоны
заволновались, водопадом сплыли с плеча. Она сдвинула зажаренного цыпленка
на деревянное блюдо и принялась его ловко разделывать, пользуясь ножом и
вилкой. Теперь он понял, где и когда Геральт этому научился. "Хм, -
подумал он, - неудивительно, ведь он целый год жил в ее доме в Венгерберге
и, прежде чем сбежал, научился множеству фокусов". Лютик стянул с вертела
второго цыпленка, не раздумывая оторвал окорочек и принялся обгрызать,
демонстративно ухватив обеими руками.
- Как ты узнала? - спросил он. - Как тебе удалось вовремя прийти на
помощь?
- Я была под Блеобхерисом, когда ты там давал концерт.
- Я не видел.
- Я не хотела, чтобы меня видели. Потом поехала за тобой в городок.
Ждала здесь, на постоялом дворе, мне было не к лицу идти туда, куда
отправился ты, в это пристанище сомнительных наслаждений и несомненного
триппера. Однако в конце концов мне надоело. Я кружила по двору, и тут мне
почудились голоса, долетающие из свинарника. Я обострила слух, и
оказалось, что это вовсе не какой-то скотоложец, как я вначале подумала, а
ты. Эй, хозяин! Еще вина, будь любезен!
- Сей минут, благородная госпожа. Уже лечу!
- Дай того же, что вначале, только, убедительно прошу, на этот раз
без воды. Воду я люблю в бане, а не в вине.
- Лечу, лечу!
Йеннифэр отставила блюдо. На косточках, как заметил Лютик, еще
оставалось мяса на обед корчмарю и его родне. Нож и вилка, несомненно,
выглядели элегантно и модно, но малопроизводительно.
- Благодарю тебя, - повторил он, - за спасение. Этот треклятый Риенс
не оставил бы меня в живых. Выжал бы из меня все и зарезал как барана.
- Согласна. - Она налила вина себе и ему, подняла кубок. - Так выпьем
за твое спасенное здоровье, Лютик.
- За твое, Йеннифэр, - ответил он. - Здоровье, за которое отныне я
буду молиться при всякой оказии. Я твой должник, прекрасная дама,
расплачусь своими песнями, опровергну в них миф, будто волшебники
нечувствительны к чужим страданиям, будто не спешат на помощь посторонним,
незнакомым, бедным, несчастным смертным.
- Понимаешь, - улыбнулась она, слегка прищурив прелестные фиалковые
глаза, - у мифа в общем-то есть основания, он возник не без причин. Но ты
не незнакомый, Лютик. И не посторонний. Я ведь знаю тебя и люблю.
- Правда? - тоже улыбнулся поэт. - До сих пор ты удачно это скрывала.
Мне даже доводилось слышать, якобы ты не терпишь меня, цитирую, "будто
моровую язву". Конец цитаты.
- Было дело, - чародейка вдруг посерьезнела. - Потом я изменила
мнение. Потом была тебе благодарна.
- За что, позволь узнать?
- Давай не будем об этом, - сказала она, играя пустым кубком. -
Вернемся к более серьезным вопросам. Тем, которые тебе задавали в