"Евгений Сартинов. След нумизмата (Исторический детектив)" - читать интересную книгу автора

Екатерины Второй. Власиха оказалась единственной дочерью бывшего купца
второй гильдии Семена Власова, до революции снабжавшего полгорода провизией
и мануфактурой.
Бонистикой - собиранием бумажных денежных знаков - Силин занимался
попутно. Потертые бумажки с портретами давно умерших царей, "керенки",
советские "червонцы" времен нэпа - все это имелось в его коллекции, но уже
не так трогало его душу, а собиралось для того, чтобы при случае продать
своему же брату-коллекционеру или обменять на нужную Михаилу монету.
Иногда по воскресеньям он ездил в Железногорск. Там во Дворце культуры
"Звезда" размещалось Общество нумизматов. Впрочем, в последние три года он
охладел к этому змеиному клубку друзей-соратников. Слишком часто его там
старались надуть, всучить чистое барахло за бешеные деньги, рассчитывая на
его провинциальную наивность. Гораздо больше давали самые обычные
"барахолки". С новой экономической политикой девяностых годов стремительно
обнищавший народ потащил на базар то, что раньше хранилось как семейные
реликвии или просто лежало как забавная дребедень. Особенно густо пошли
ордена и медали. Этим добром Силин также не брезговал, покупал, если
чувствовал, что цена не соответствует вещи. Некоторые алкаши продавали
награды своих отцов, даже не подозревая, что многие из них изготавливались
из серебра. Большой алый стяг на стене спальни Нумизмата с портретом Ленина
и вечным лозунгом "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" все больше и больше
покрывался знаками доблести, храбрости, а порой просто лицемерия и
угодливости граждан уже не существующей страны.
Но все это было так, забава, побочный продукт главного смысла жизни
Нумизмата - Его Величества Коллекции.
4. КОЛЛЕКЦИЯ.
Со временем собрание монет Силина приобрело просто грандиозные размеры
и давно уже не считалось - его признавали даже москвичи, которые приезжали в
Свечин для обмена или покупки. Не раз еще в союзные времена гости из столицы
за большие деньги предлагали Силину продать наиболее ценную часть коллекции,
но Нумизмат только усмехался в ответ. Для него это значило распрощаться с
жизнью, ибо без коллекции он ее не мыслил. Он и жил-то для нее, что так и не
смог понять капитан Филиппов. Из своей прихоти и форса Михаил никогда не
составлял каталога и не подсчитывал точного количества монет. Нумизмат
гордился тем, что он помнил каждую свою монету, знал страну, где она
изготовлена, год производства, имена изображенных на них королей, герцогов,
шахов и царей. В специально сооруженном Михаилом вращающемся секретере
размещались десятки плоских ящичков, так называемых "планшетов", размерами
семьдесят на семьдесят сантиметров, легко выдвигающихся по специальным
пазам. И уже там на красном бархате покоились материальные следы прошедших
эпох, кровавых войн, мятежей, свидетели создания и падения великих империй,
возвеличивания и унижения ненасытных амбиций сотен властительных особ.
Самые первые монеты в истории Европы, невзрачные комочки серебра со
знаком Лидийского царства, драхмы Афин с совой на аверсе или монеты с гордым
профилем Александра Македонского - все это было в коллекции Силина, но,
конечно, только в копиях. Лишь крупнейшие музеи мира да помешанные на
старине миллионеры могли позволить себе приобрести тетрадрахмы Александра
Великого или Евпатора Митридата. Изящные монеты Сиракуз с летящей во весь
опор квадригой, золотые монеты Августа Первого или Нерона - они доходили до
наших дней в чудом сохранившихся кладах или при раскопках погибших городов.