"Евгений Сартинов. Золото на крови" - читать интересную книгу автора

В тот же день прилетел вертолет с начальством. Прибыл сам Мациевич.
Сухо поздоровавшись с встречавшими, он прошел в вагончик в сопровождении
обоих бригадиров, и вскоре оттуда снова раздался надрывный мат.
Заседали они с полчаса. Подступал вечер, и вертолетчикам хотелось до
темноты вернуться на базу. Мациевич вышел из вагончика с таким красным
лицом, словно побывал в нашей бане. На ходу он бросил обеим бригадирам и
длинному парню странную фразу:
- Ну, это вы ему объяснять будете сами.
Несмотря на свой гнев, Мациевич забрал обоих пострадавших и полетел с
ними в сторону лагеря первой бригады.
Первые дни мужики только про это происшествие в первой бригаде и
говорили. На вопросы Иванович отвечал, что артельщиков вывезли на следующий
день, рассчитали и, вычтя серьезную сумму, отправили домой.
- Везет же Рыжему, - вздохнул Плаксин. - Поди уже в вагоне-ресторане
водку хлещет да к проводницам пристает.
- Во-во, он такой, черт, - поддержал его Потапов и поделился
воспоминаниями: - Ехал я раз с ним в одном купе... Эх и срамота! Каждую ночь
к себе какую-нибудь бабу да притаскивал. А мне неудобно! Лежишь на второй
полке, притворяешься, что спишь. А этот гад еще толкает в бок спрашивает:
"Ты-то будешь?" Эх и гад! - под смех мужиков здоровяк беспомощно разводил
руками.
У Потапова была своя, очень тяжелая история. Ему было уже за сорок,
когда он женился. Родилось двое детей, но вырастить ему их так и не
довелось. Играя во дворе, дети залезли в старый списанный магазинный
холодильник. Хватились их лишь под вечер - мало ли где бегают деревенские
дети. Всю ночь искали по дворам, шарили в речке. Лишь к обеду следующего дня
догадались заглянуть в холодильник. Потапов поседел за какие-то полчаса.
После похорон не выдержали нервы у жены, как ни следила за ней вся родня,
она все-таки убежала из дома и бросилась под поезд.
Насколько я понял, деньги сами по себе для Потапова ничего не значили.
Важна была работа. Только в ней он находил покой, и, как сам признавался,
переставал видеть во сне лица мертвых детей.
Дни снова потянулись в однообразной работе, август перевалил за свою
середину, и Сибирь начала напоминать о том, что лето идет к концу. С реки по
утрам потянулись холодные туманы, густая роса держалась на высокой таежной
траве до самого полудня, не поддаваясь лучам уставшего за лето светила. Зато
тайга раскрасила себя рубиновыми россыпями малины, смородины и черники.
Грибы можно было косить косой, наливались ароматной мякотью кедровые орехи.
А у нас по-прежнему правил только один закон: работа превыше всего.
Опасения мужиков, что может иссякнуть и наш участок не оправдались.
Промывка регулярно выдавала на-гора свое золото, но возникли другие
проблемы. В отличие от людей, техника не выдерживала: встал один из
бульдозеров, второй держался на честном слове, к тому же кончились запасы
нигрола. Слили масло из отслужившего свое трактора, но это не решало
проблемы. Как назло стояла нелетная погода, и Иванович, долго сидевший около
рации в надежде получить помощь от конторы, в конце концов плюнул, выключил
ее и вызвал нас с Андреем.
- Вот что, Лейтенант. Бери вездеход, Юрку и дуй по маршруту Куцего на
базу первой бригады. Там у них на стоянке снимешь головку цилиндров с
"Т-100", заберешь нигрол. Я сейчас спрашивал, - он показал на рацию. - У них