"Евгений Сартинов. Гороскопы всегда врут ("Угро: Простые парни" #1)" - читать интересную книгу автора

Деревня тебя не слушается, хвостом бьет. Бабки не хочет отстегивать.
- Скажи, я сейчас спущусь, - хрипло крикнул тот со своего балкона и,
повернувшись, скрылся в квартире.
- Слышь, дед, щас ведь хуже будет! - снова обратился Ража к
неуступчивым крестьянам. - Счас сам Михай с тобой базарить будет. А у него
так просто хвостом не шваркнешь.
- Да заплатите вы им, и пусть подавятся, - дернула бабку за рукав
ближайшая торговка. - С этим Михаем и милиция не связывается, убивец,
пятнадцать лет отсидел в тюрьме.
Нечай усмехнулся. Да, Михай в свое время действительно получил
пятнадцать лет, хотя мог бы заработать и вышку, застрелив из ружья двоих
своих врагов. Кривов и до перестройки считался городом неблагополучным в
криминальном отношении. Каждый десятый его житель хоть раз, да сидел в
тюрьме, две трети из этого числа считались рецидивистами. Этот своеобразный
криминальный мир жил еще по старым воровским законам, свято чтил своих
"героев", и вернувшийся с отсидки инвалидом Михай вскоре занял "королевский"
трон в своем небольшом районе. Правда была и в том, что милиция старалась не
связываться со стариком. Все его нынешние "подвиги" тянули максимум на
пятнадцать суток, а так хоть какой-то "пастух" необузданного воровского
стада. К нему шли, если возникал какой-то спор, в других случаях дело
кончалось бы поножовщиной, а с его мнением считались.
Неясная мысль, крутанувшаяся в голове Нечая, показалась ему забавной, и
он глянул на часы, засекая время, за которое Михай спустится со своего
"скворечника". С полгода назад у Михая обострилась старая болезнь кишечника,
он чуть было не отдал концы. Его подручные тогда таскали в квартиру не водку
и анашу, а одно крестьянское молоко, попросту отбирая его у дорожных
молочниц. Те сначала сильно ругались, потом плюнули. Одна банка молока в
день на десятерых не стоила таких тревог, а только просили вернуть
дефицитную тару. И выжил, выкарабкался "старый волчара". Только ослаб
сильно. По весне начал выходить, но, упав на лестнице, вскоре сломал руку.
Из-за угла дома Михай показался минут через десять. Шел он тяжело,
опираясь на палку с красивой ручкой из наборного цветного плексигласа. На не
слишком свежую майку старый уголовник накинул легкую спортивную куртку, но
застегивать ее не стал, так что впалая его грудь и морщинистая шея как-то по
особенному бросились в глаза Нечаю.
"А ведь ему еще нет пятидесяти, - мелькнуло в голове у Геннадия. - Хотя
почему пятидесяти? Сел он в двадцать пять, это я точно помню, Михай сам в
зоне говорил. Отсидел он пятнашку и уже пару лет на свободе. Боже ж мой! Ему
же вот только-только перевалило за сорок!"
Между тем действие на базарчике развивалось своим чередом. Бабка, уже
изрядно "прокачанная" соседками, испуганно смотрела на приближающегося
варнака. Остыл немного и ее дед, хотя по инерции продолжал хорохориться.
- Ну, так что, деревня, хвостом бьем, на дурика прокатить желаем? - не
торопясь, начал свою речь Михай.
- А чего это мы еще и тебе должны платить? - заерепенился дед,
выпячивая грудь, туго обтянутую зеленой солдатской рубашкой. - За место мы
заплатили, а тебе, с какого рожна еще платить?!
- Вань, может, заплатим? - начала дергать старика за рукав жена.
Морщинистое лицо старого уркагана не выражало никаких эмоций. Глаза
из-под кустистых бровей казались блеклыми, словно голубизна их повыцвела от