"Евгений Сартинов. Июльская горячка = Неуловимый ("Угро: Простые парни" #4)" - читать интересную книгу автора

плохо?
- Нет, все хорошо, - пробормотал Сиротин, но поверить ему было трудно.
- А все-таки, что случилось? - настаивал рабочий, вытирая ветошью
замасленные руки. - Может, сердце прихватило? Валидольчику принести?
- Да нет, все нормально, уже все нормально, - пробормотал главный
инженер, а затем спросил: - А ты чего это, Александр, так поздно в парке? Ты
же на первой смене был?
- Да повозится надо, я же с завтрашнего дня в отпуск ухожу, - пояснил
тот. - Этот ковбой, Лешка Хромов, вместо меня будет, а он же в мотор совсем
не лазит. Ему лишь бы гонять, едет, и ладно. Угробит мне машину, и все.
- Ладно, я пошел. - Марк Осипович повернулся, а потом все же задал один
не очень логичный вопрос: - Слушай, Сашка, у тебя, кажется, гараж в районе
старого кладбища?
- Да, а что?
- Да... - Сиротин замешкался, - сосед один у меня спрашивал, ему в том
районе гараж нужен. У тебя нет на примете?
- Нет, но я поспрашиваю, если надо. Хорошо?
- Хорошо-хорошо! До свидания. - Марк Осипович сделал несколько шагов,
завернул за красный автобус, остановился, привалившись спиной к прохладному
железу, и перевел дух.
"Похоже, зря я его про гаражи спросил, - подумал Марк Осипович, - как
бы он не догадался. Хотя как?" Перед глазами его снова появилась вынырнувшая
из памяти картинка: он проезжает по гаражному ряду, там стоят те,
сегодняшние грабители, а Сашка Герасимов копается в моторе зеленой
"девятки".
Сиротин осторожно выглянул и посмотрел на освещенную часть бокса.
Собеседника его и след простыл, тогда он с недоумением вышел из своего
прикрытия. Боксы были пусты, это подняло в душе главного инженера чувство
опасности и тревоги. Он услышал сзади какой-то шорох, хотел обернуться, но
не успел. Шестикилограммовая кувалда со страшной силой опустилась на его
затылок.

Глава 5

День этот для всех работников уголовного розыска третьего отделения
милиции начался, как обычно, с оперативки. Только народу в этот раз было как
никогда мало: трое оперуполномоченных да шесть участковых. Собирались, как
обычно, не спеша, опаздывая, на ходу отбиваясь от заждавшихся посетителей. В
основном это были потерпевшие, пришедшие в отделение чуть ли не к семи часам
утра в полной уверенности, что вся милиция должна работать круглосуточно.
Были и старые знакомые, "завсегдатаи", при виде которых участковых начинала
трепать нервная лихорадка. Одна из посетительниц, в галошах на босу ногу и
ржавого цвета плаще - ее нарядом на все времена года, - цепко ухватилась за
рукав участкового Фортуны и торопливо выдала словно выученный наизусть
текст.
- Невозможно же с ними жить, невозможно, пьют, все из дома выносят и
пропивают, куда милиция смотрит! Я сколько прошу вас посадить их, сколько
прошу! Ведь невозможно так жить! Невозможно! Невозможно!
Она повторила эту фразу раза три, потом неожиданно замолкла,
развернулась и стремительным шагом двинулась прочь из отделения. Следующим