"Евгений Сартинов. Слишком жаркий Кипр ("Угро: Простые парни" #9)" - читать интересную книгу автора

Как поняли позже Юрий и Ольга, для Зубрилиных это была свадебная
поездка. Медовым месяцем это назвать было нельзя, Зубрилины жили вместе уже
два года, но только сейчас решили расписаться, и отдохнуть еще на теплом
море.
Лимассол не даром называют самым русским городом на Кипре. Даже сейчас,
когда бархатный сезон неумолимо шел к концу, здесь по городу сновали сотни
русских туристов. Еще бы, сейчас, в конце октября, температура воздуха
доходила до плюс двадцать восьми, температура воды еще держалась до двадцати
двух. Но с утра было как раз прохладно, и, посовещавшись, обе пары на пляж
не пошли, а отправились в аквапарк. Это тем более устраивало Астафьева, ведь
он не умел плавать. На открытой воде он как-то терялся, готов был
запаниковать, даже при наличии спасательного жилета, а в аквапарке утонуть
было проблематично. В этот день народу там было больше обычного. Кроме детей
подтянулись и родители, решившие, что вода в море стала чересчур холодной.
Так что две супружеских пары мало чем выделялись среди остальных туристов.
Разве что одеждой. Если Зубрилин и Ольга блистали почти полной обнаженкой,
то на Юрии кроме плавок была надета еще темная футболка, а Елена умудрилась
надеть закрытый купальник, да к тому же под него одела еще и майку,
прикрывавшую плечи.
- Я думала, мы на море пойдем, а там холодно, - так объяснила она свой
наряд.
Постепенно все четверо развеселились, после очередной водяной горки
Ленка со смехом прыгнула на спину Астафьева, и начала его слегка топить.
Почувствовав это, тот от ужаса взвился на воздух с такой силой, что Ленка с
хохотом отлетела далеко в сторону. При этом она умудрилась разорвать на
Астафьеве майку. Когда она отсмеялась, и пришла в себя, то увидела, что ее
муж с интересом и удивлением рассматривает что-то на торсе Юрия.
- А это что у тебя такое, Юрка? - спросил он. Тут и Елена поняла,
почему их новый знакомый ни разу не разделся по пояс даже на городском
пляже. Во всю грудь Астафьева, от кадыка до пупка был обширный шрам в виде
семиконечного, православного креста. При более пристальном рассмотрении
оказалось, что это была целая серия шрамов, вырезанных аккуратно, и даже с
художественным старанием. По ширине крест превышал сантиметр, а в
поперечинах и того больше.
Это было художество того самого Шаха, он полчаса вырезал этот крест на
груди своего пленника.
- Да, это долгая история, - отмахнулся Юрий, - грехи молодости.
Но Зубрилин был готов поклясться, что шрам то был совсем новый, еще
розовый. Между тем хорошее настроение Астафьева сошло на нет.
- Может, пойдем, где-нибудь перекусим? - предложил он Ольге. Та
согласилась. Зубрилины, естественно, увязались вслед за ними. Постепенно
настроение Астафьева пришло в норму, но он был не столь беспечен, если бы
слышал телефонный разговор на одном, явно кавказском языке.
- Мамой клянусь, это он! И лицо его, и этот крест ему Шах, да будет ему
вечный рай на небесах, вырезал на груди перед смертью. Я сам там при этом
был. Наши еще говорили, что это как раз он недавно убил Хаджи.
- Хорошо, выясни, где он живет, но пока не трогай. Я сам им займусь.
- А если встречу один на узкой тропе?
- Тогда действуй. Хотя, мне охота встретиться на этой тропе с ним
самому.