"Евгений Сартинов. Убит по собственному желанию ("Угро: Простые парни")" - читать интересную книгу автора

на крылечке, наслаждаясь жизнью. Сам он был высок, до крайности худощав и
чуть-чуть пьян. Сашка Краюшкин был ровесник Мазурову, но выглядел гораздо
старше. Этому способствовала не только густая седина, но и три срока,
полученных Краюшкиным за дела мало привлекательные.
- Здорово, Краюшкин, - поздоровался Мазуров. - Смотрю - хорошо ты
живешь.
- Привет, Иван Михайлович. Присоединяйся, - благодушным тоном заметил
тот.
Хорошему его настроению способствовала бутылка водки, стоящая рядом с
ним, граненая рюмка, миска с дымящейся вареной картошкой да тарелочка
малосольных огурцов. При виде этого изобилия Иван Михайлович чуть не
подавился слюной. Он был не большой любитель выпить, но сейчас, в этот
теплый, июньский день, это ему показалось очень даже в кайф.
- По какому поводу праздник, Сашка? Что у нас там на календаре? День
Парижской коммуны, или сто лет граненому стакану?
- Праздников в календаре никаких нет, в душе надо иметь праздник.
- В душе?
- Да. День сегодня хороший, рыба хорошо поймалась. Продал хорошо,
быстро, Вальке вон деньги отдал, долг. И себе на пузырь хватило.
В это время послышались шаркающие шаги, на крыльце показалась грузная
старуха. Она приложила ладонь козырьком, но потом узнала гостя.
- О, Иван Михайлович пожаловал.
- Здравствуй, Валентина Егоровна. Как ваше здоровье?
Старуха отмахнулась.
- Ни к черту. Ревматизм замучил, особенно если к дождю. Вы за Сашкой
что ли, пришли? Натворил что-то?
- Да нет. Спросить его надо кое о чем.
- А-а. А я думала, опять уедет мой квартирант в дальние края.
Сашка действительно был квартирантом Валентины. И муж, и все дети
Валентины Спириной сгинули в тюрьме, но к ней время от времени прибивались
на квартирование такие же, как и прежние родственники, бывшие уголовники.
- Да нет, поживет он еще, - обнадежил старуху Мазуров. - Ты, Сашка,
сколько лет уже как откинулся?
- Три. И в зону больше не хочу.
- Молодец. На работу-то устраиваться не хочешь?
Краюшкин иронично хмыкнул.
- А кто меня куда возьмет? Только на морду глянут и от ворот поворот
дают. Да я и рыбалкой больше заработаю.
Мазуров знал, что рыбу Сашка брал только запрещенными методами: сетями,
острогой, но браконьерство было меньшим злом, чем прежние "заслуги"
Краюшкина. Тогда он приступил к главным расспросам.
- Слушай, Краюшкин, это ведь ты в мае Воле ведро карасей от Касатика
приносил?
Сашка как-то сразу насторожился.
- Кто сказал?
- Кто надо сказал. Так приносил или нет?
- Ну.
- Где ты его видел?
- Кого, Касатика?
- Ну не папу же Римского! Так где он тебе этих карасей всучил?